Меж зеркал воды и неба - [5]

Шрифт
Интервал

— Привет, это ты — Ями? Я тебя узнала. А Йен мне про тебя всю дорогу рассказывал.

Физиономия мужа принимает серо-бурый цвет. Это мой-то молчаливый Йен всю дорогу рассказывал обо мне? Обо мне? С чего бы? Разве что пытался самому себе напомнить, что у него есть жена. Ну, Йен, ты попал… Впрочем, и так видно — глаза тоскливые, взгляд остановившийся. Как доехал только, никуда не врезавшись? И что делать теперь мне? Жена должна заботиться о муже. Будь Аня из наших, поселковых, я сама бы пошла договариваться насчет младшей жены и выяснять, сколько за нее хотят. А так… Только и остается делать вид, будто ничего не замечаю, и вечером кричать по-английски. Или по-русски? Пока же надо быстрее уводить нашу принцессу от Йена подальше, пускай в себя придет.

— Hi, да — это я. Пойдем, покажу домик, или какие-то другие планы?

— Не, — мотает головой, и я вижу, что солнце ожгло ее белую кожу, а на лице мелкие капельки пота. — Очень хочу пить, чего-нибудь прохладного, в душ и спать, спать. Почти сутки в дороге, и у вас тут очень жарко.

— Да? Сегодня не жарко. Только тридцать два. А напитки в холодильнике.

— В холодильнике — это прекрасно…

Хоть Аня и спешила добраться до домика, но против дерева с орхидеями замерла, будто споткнулась. Потрогала руками лист, потянулась к заросшему стволу.

— Ями, а это — монстера? Такая большая? Это вы посадили?

— Здесь и росла, просто обдирать не стали.

Действительно, зачем лиану обдирать? Старый трухлявый ствол сам по себе не смотрится никак, а так будто на нем выросли листья-ладошки по полтора метра размером. И цветы орхидей между ними будто всегда здесь были и вкусно пахли вечерами.

В домике Аня сразу направляется к холодильнику. Немного нервничаю, я туда понаставила всякого: несколько пепси, других газировок, джин-тоник, местное пиво. Может, надо было какого-нибудь еще европейского, но, по словам Йена, приезжие хвалили именно местное.

— Ой, что это?

Аня вытаскивает кокосовый орех со вставленной в него коктейльной трубочкой. Я его принесла просто потому, что самой нравится, как сок в орехе долго остается прохладным. Никак не ожидала, что Аня в первую очередь вцепится именно в него. Ведь не в железных банках, как любят европейцы, и без красивых этикеток. Орех и орех, разве что большой.

— Кокос, зеленый. Там сок. На молоко похожий.

— Настоящий?

— Ну да. А каким ему еще быть?

— Как здорово… — зачарованно произносит она.

— Ты голодная? Еды приготовить?

Медленно качает головой:

— Спасибо. В самолетах закормили. Если можно, только… парочку таких же орехов.

— Запросто. Устраивайся, а я пока принесу.

Бегу в деревню к родителям Оан. У их родственников как раз есть участок, на котором целых двенадцать кокосовых пальм и всегда есть орехи. Приятно, когда гостю нравится то же, что и тебе. Да и вообще, Аня вроде нормальная девчонка, хоть и несколько странная. Когда принесла орехи, она уже после душа растянулась в гамаке под навесом и смотрела на море. Влажные волосы свешивались вниз, как ленточки желтых водорослей, и меня опять кольнуло сходство с описанием дочерей сказочных королей-нагов.

— О! Кокосы, классно. Ями, если я усну, разбуди меня перед закатом, сфотографировать хочу.

Да не вопрос, разбужу, конечно. Молча наклоняю голову и уношу кокосы в холодильник.

* * *

На ужин решила приготовить жареный рис с ананасами и креветками. И для Ани и нас с Йеном немного побаловать. Ананас должен привезти Йен, а за креветками отправляюсь к родителям — папа наверняка вместе с рыбой сколько-то вытащил. Встретили они меня вместе и сразу напомнили обещание. Ну как же, гостевой дом построить помогли? Помогли. Первый клиент есть? Есть. А когда ребенка заводить будешь, как договаривались? И ответить-то нечего, только послушно кивнуть. Потом приехал Йен и, даже не дав разобрать продукты с рынка, поставил в позу. Йен сегодня вообще какой-то озверевший, как будто месяц женщины не видал. А потом затащил меня к себе в гамак, уткнулся лицом в плечо и зубами скрипит. Я глажу, успокаиваю, массирую плечи… Он мне:

— Ты хорошая, Ями. Ну почему ты такая хорошая?

Ага, если я хорошая, значит, кто-то плохой? Опять приходится делать вид, что ничего не поняла. Выбираюсь из гамака, иду варить рис.

Ужинали уже в темноте, и даже не потому, что меня Йен задержал. Все время заката Аню было не оторвать от фотоаппарата. Потрясающе огромный агрегат и по размеру, и по количеству ручек и всяких кнопочек, небось, половину багажа занял. Наверное, нужно долго учиться, чтобы суметь управиться с таким. А потом я слушала ее первые впечатления о наших местах.

— …И еще, у вас парни такие улыбчивые. Я даже не предполагала, что такие бывают. Им улыбнешься, а они в ответ. Просто — улыбаются. По-доброму так. А твой Йен вообще светится как солнышко.

— Йен веселый. — Соглашаюсь, а сама думаю, надо будет как-нибудь сказать Йену, что его с солнцем сравнили. Начало мужское, как-никак. Хотя… на него такая новость может подействовать неожиданным образом.

— Неужели у вас в Сайберии совсем не улыбаются?

Аня как-то резко погрустнела. И я пожалела о неудачном вопросе, но откуда же мне знать.

— Ты даже не представляешь, Ями, как я устала за сезон смотреть на все эти мрачные рожи.


Еще от автора Алекс Змаев
Время цветущих яблонь

Категория: гет, Рейтинг: PG-13, Размер: Макси, Саммари: Кроссовер ГП и «Янтарных хроник» Желязны.Попаданец в Гарри.


Несушка

Этот текст возник из желания похулиганить и еще как реакция на огромное количество фэнтези, в котором авторши мечтают оказаться принцессами в средневековье. Короче - стеб о принцессах.Жанр: фэнтези - хоррор - эротика. Детям и нервным барышням не читать.Статус текста: закончено (невзирая на открытый финал, продолжения не планируем).Лицензия: Creative Commons BY-ND.Сайт авторов: http://sites.google.com/site/zmaybooks.


Песок под солнцем

Два мира, две культуры, две цивилизации, идущие каждая по своему пути. Одна из них напоминает Землю нашего времени. Но не Земля и время не наше — остановившаяся в своем развитии цивилизация планеты Основа. Мир победившего феминизма и тотального электронного контроля. С другой стороны открывшегося в пространстве портала — динамичная и любопытная цивилизация кошачьих. Мир изменчивости и рискованных научных экспериментов. Зашедший в тупик контакт, с которым ни одна из сторон не знает, что делать. И посреди всего этого переплелись судьбы четверых молодых существ: двоих студентов людей и двоих хвостатых.


Туман над тропами

Каждый создает вокруг себя свой собственный мир. В нем человек отражает самого себя, устанавливает принципы добра и зла, ориентиры и календари. Для многих свой мир весьма компактен (любимое кресло и столик возле него), а иногда — расширяется, включая в себя заметно большее пространство, других людей и даже города и страны. Особенно много неожиданностей случается, когда на дворе стоит «эпоха перемен». А уж если это не просто перемены, а один из великих переломов истории, когда личность начинает осознавать себя, выделяя из рода… Но героине мало интереса в том, как назовут ее время потомки, она просто строит мир для себя.


Рекомендуем почитать
Про Клаву Иванову (сборник)

В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.


В поисках праздника

Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.


Пасека

Геннадий Александрович Исиков – известный писатель, член Российского Союза писателей, кандидат в члены Интернационального Союза писателей, победитель многих литературных конкурсов. Книга «Наследники Дерсу» – одно из лучших произведений автора, не зря отрывок из нее включен в «Хрестоматию для старшего школьного возраста „Мир глазами современных писателей“» в серии «Писатели ХХI века», «Современники и классики». Роман, написанный в лучших традициях советской классической прозы, переносит читателя во времена великой эпохи развитого социализма в нашей стране.


Плотник и его жена

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Третий номер

Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.


И конь проклянет седока

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.