Меж крутых бережков - [50]
Даже молчальник Федя и тот заговорил.
— Скота у нас теперь почти втрое больше, — начал он глуховатым голосом, тушуясь и краснея, — а доходы невелики. Почему? Да потому что коров прибавилось, а содержатся они в семи местах. Вот и прикиньте, сколько лишних подвозчиков кормов, сторожей, доярок, пастухов. А если мы соберем скот в две-три фермы, то себестоимость молока сразу снизится.
— Правильно! — раздались голоса из зала.
А Нил Данилыч заметил:
— Больших помещений у нас пока нет, и до будущего года изменить ничего не сможем.
— Сможем! — уверенно заявил Толя и, не выходя на трибуну, прямо с места рассказал о ферме беспривязного содержания скота.
Встав, Нил Данилыч начал говорить о том, что это только мечта, не больше: зима в приокском крае суровая, скот может погибнуть.
Наташа выкрикнула:
— За мечту надо бороться! Скоту погибнуть не дадим, только разрешите!..
Комсомольцы поддержали ее:
— Правильно!
Говорили много, но все сошлись на одном: правление колхоза не дает развернуться молодежи, а партийная организация, вместо того чтобы руководить комсомольцами и вести за собой, делает иногда за них все сама, поэтому и скучно молодым.
Потом выступила Феня. Она сказала о том, что в Микулине слишком много лошадей. Есть ли расчет держать их?
— Мы с дядей Матвеем подсчитали, и выходит, что каждая лошадь съедает столько сена, сколько хватило бы для содержания десяти овец. Овцы дают прибыль, а лошади, когда в колхозе много тракторов, убыточны. Ведь для обслуживания ферм и приусадебных участков хватило бы и половины табуна, который сейчас у нас есть.
Александр Иванович подтолкнул Нила Данилыча — мотай, мол, на ус.
Председатель кивнул головой и взялся за карандаш, а немного погодя прошептал на ухо Александру Ивановичу:
— Толково говорят, прислушаться есть к чему. — Потом посмотрел в битком набитый зал и, что-то прикинув, спросил у Феди: — Вот ты пастух, а что собираешься делать зимой?
— Как что? — удивился Федя. — Пойду на ферму.
— Зачем?
— Доить коров.
Парни и девчата схватились за животы. Больше всех смеялась Аленка, сидевшая рядом с Толей и Наташей.
— Уморил: доярка в брюках!
— Что вы ржете, ну не в доярки, так в дояры пойду, разве мужчины не могут? — сердился Федя, косясь в сторону Аленки. — Могут, и получше вас!
— А ты пробовал?
— Пробовал! Правда, сперва молоко попадало то за голенище, то в рукав, а потом ничего. Вон Наташка знает, целую неделю за нее доил…
Зал никак не мог утихнуть от смеха. Александр Иванович, улыбаясь, все успокаивал расшумевшихся комсомольцев, а когда ребята угомонились, поинтересовался у Феди:
— А как же с пастушьими делами?
— Летом буду пасти, а сейчас на раздой первотелок пойду.
Александр Иванович, отыскав глазами Катю, кивнул в сторону пастуха и улыбнулся:
— Ну как, возьмем?
Ясные глаза Кати искрились неукротимым смехом, но она знала, что Федя не шутит, и серьезно ответила:
— Конечно, возьмем.
Когда стали принимать постановление, все высказанное ребятами было учтено и одобрено.
Потом началось выдвижение кандидатур в комитет. Кто-то не утерпел и крикнул:
— Зорину в секретари! А деда Ивана Гаврилова прикрепите к нам от парторганизации.
Комсомольцы одобрительно загудели. Председательствующий строго заметил:
— Товарищи, вы знаете, что секретарь избирается на заседании комитета, а партбюро уже прикрепило к вам Александра Ивановича Гаврилова. — И сам, не выдержав, улыбнулся и добавил: — Но ваше пожелание будет учтено.
— С младшим Гавриловым скучно. Давайте старшего! Он сам не уснет да и нам спать не даст. Увидите, что будет, только прикрепите! — кричал кто-то из задних рядов.
В комитет было предложено семь кандидатур: Федя, Катя Зорина, Феня и еще четверо из механизаторов и полеводов. Секретарем единогласно избрали Катю.
Она стояла смущенная, с трудом пытаясь унять радость: «Доверили… Надеются, значит…»
Домой шли вместе. Феня всю дорогу молчала, вслушиваясь в разговоры подруг и ребят, и если б в эти минуты у нее спросили, о чем она думает, она ответила бы — о Ване. Ей было жаль его. Во время перерыва, после доклада, он стоял у печки, в углу, в одиночестве и такой пасмурный, что Фене захотелось подойти к нему и ободрить, но мысль о том, что он может ее понять по-другому, остановила. И все-таки жалко Ваню. Может, он нравится ей? Нет, не то. Ваня хороший парень — сад спас, но вот не сумел повести за собой молодежь, остался один.
Матрена сидела около камелька, вязала варежки. Под окном раздались голоса, потом скрип снега — наверно, кто-то шел домой.
Но вот дверь отворилась. Матрена посмотрела — Наташа, а за ней с веником Феня.
— Ладно тебе отряхивать-то, все равно снег растает, — смеясь, выхватывает из Фениных рук веник Наташа и швыряет в темноту сеней.
Матрена удивлена, видя их вместе — последнее время все ходили врозь.
— Откуда это вы с таким шумом?
— С фермы, не из театра же! Давайте скорей ужинать, — бросила на ходу Наташа.
Феня разделась и пошла в чуланчик помогать Матрене резать хлеб. Сели за стол.
— Ба, да ведь сегодня по телевизору «Иркутская история»! Вот тетери, и как это мы забыли! — Выскочив из-за стола, Наташа включила телевизор.
Минут через пять экран ожил.
Повести, составляющие эту книгу, связаны единым сюжетом. Они рассказывают о жизни, быте, отношениях людей, строящих порт на Камчатке. Здесь — люди старшего поколения, местные жители, и большая группа молодежи, приехавшей с материка. Все они искренне стремятся принести пользу строительству, но присущие им разные характеры ведут к противоречиям и столкновениям. Последние особенно остро проявляются во взаимоотношениях начальника порта Булатова, человека с властным характером, «хозяина», и молодой коммунистки, инженера-экономиста Галины Певчей, от имени которой ведется повествование.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Включенные в книгу роман «Октябрьские зарницы» и повесть «Девичье поле» составляют дилогию, главным героем которой является большевик Степан Северьянов — молодой учитель, бывший солдат-фронтовик. Его жизнь — яркий пример беззаветного служения партии, трудовому народу, великому делу пролетарской революции. «Октябрьские зарницы» — это правдивая, волнующая история о том, как крестьяне глухого лесного края вместе с первыми сельскими большевиками боролись за свою родную Советскую власть. Действие повести «Девичье поле» происходит летом 1918 года в Москве на съезде-курсах учителей-интернационалистов.
Нелегкий жизненный путь прошел герой романа коми писателя Бориса Шахова: еще подростком Федор Туланов помог политссыльному бежать из-под надзора полиции, участвовал в гражданской войне, революционных событиях, а затем был раскулачен и отправлен в лагерь…
Михаил Андреевич Лев (род. в 1915 г.) известный советский еврейский прозаик, участник Великой Отечественной войны. Писатель пережил ужасы немецко-фашистского лагеря, воевал в партизанском отряде, был разведчиком, начальником штаба партизанского полка. Отечественная война — основная тема его творчества. В настоящее издание вошли две повести: «Если бы не друзья мои...» (1961) на военную тему и «Юность Жака Альбро» (1965), рассказывающая о судьбе циркового артиста, которого поиски правды и справедливости приводят в революцию.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Читателю широко известны романы и повести Евгения Пермяка «Сказка о сером волке», «Последние заморозки», «Горбатый медведь», «Царство Тихой Лутони», «Сольвинские мемории», «Яр-город». Действие нового романа Евгения Пермяка происходит в начале нашего века на Урале. Одним из главных героев этого повествования является молодой, предприимчивый фабрикант-миллионер Платон Акинфин. Одержимый идеями умиротворения классовых противоречий, он увлекает за собой сторонников и сподвижников, поверивших в «гармоническое сотрудничество» фабрикантов и рабочих. Предвосхищая своих далеких, вольных или невольных преемников — теоретиков «народного капитализма», так называемых «конвергенций» и других проповедей об идиллическом «единении» труда и капитала, Акинфин создает крупное, акционерное общество, символически названное им: «РАВНОВЕСИЕ». Ослепленный зыбкими удачами, Акинфин верит, что нм найден магический ключ, открывающий врата в безмятежное царство нерушимого содружества «добросердечных» поработителей и «осчастливленных» ими порабощенных… Об этом и повествуется в романе-сказе, романе-притче, аллегорически озаглавленном: «Очарование темноты».