— Ты права, Тина, — сказала Сакура. — Такое нельзя терпеть.
— А мистер Грейвз так не считает! — в отчаянии выдохнула Тина.
— Да забудь ты про него! — возмутилась Куинни и понизила голос: — Ты что, до конца жизни будешь делать всё по указанию мистера Грейвза?
— Он мой начальник! — прошипела Тина, округляя глаза.
— Ну и что с того? — вскинула бровь Куинни. — Как он оценит твои таланты, если ты всё время будешь делать только то, что он скажет, а?
— Ты права, Куинни! — воскликнула Сакура. — Чтобы все эти… мужчины нас ценили, мы должны проявлять инициативу!
Куинни радостно улыбнулась Сакуре, и обе посмотрели на Тину. Та поёжилась.
— И что ты собираешься делать?
— Выясню что-нибудь полезное, — заявила Сакура и задумалась. — Я в городе совсем недавно, меня никто не знает. Это означает, если я появлюсь в каком-нибудь злачном местечке…
— Ты такие знаешь?! — поразилась Куинни.
— …то никто не заподозрит, что я мракоборец, — закончила Сакура. — Да, знаю одно. Я… подсмотрела в записках Хатаке.
— Молодец! — одобрила Куинни.
Тина помялась, но пробурчала:
— Я тоже знаю кое-кого… злачного.
— И что ты собираешься делать? — Куинни хитро улыбнулась.
— Пойду и поговорю с ним! — объявила Тина. Подзуживание сделало своё дело, и ведьма загорелась решимостью. — Гнарлак должен знать что-нибудь о салемцах.
— Гнарлак — это кто? — спросила Сакура.
— Гоблин, — ответила Тина тише. — Он держит бар «Слепая свинья». Приторговывает краденым и запрещёнными артефактами, а за неприкосновенность сливает нам информацию.
— Это хорошо… Но я думала пойти в другое место, — Сакура задумалась, вспоминая название. — Ты что-нибудь знаешь о «Золотом котле»?
— Я… слышала о нём раз от мистера Грейвза, — пробормотала Тина, меняясь в лице. — Это очень опасное место, Сакура, — она понизила голос до тревожного шёпота. — Бар принадлежит мафии.
— Какой именно? — наклонив голову к ней, уточнила Сакура.
— Всей, — ответила Тина. — Для главарей бандитов это что-то вроде нейтральной территории. Так можно встретить и коренных нью-йоркцев, и ирландцев, и японцев, и итальянцев, и гоблинов… Ты уверена, что хочешь пойти туда?
— Я должна, — твёрдо сказала Сакура. — На рабочем столе Хатаке название этого места на самом виду, и в документах я не раз на него натыкалась. Выходит, именно там можно разжиться стоящими сведениями. Кроме того… — она сжала кулак, — я должна доказать, что стою чего-то.
Сёстры Голдштейн переглянулись.
— Тогда я пойду с тобой, — наконец сказала Тина.
— Но тебя наверняка знают в лицо!
— Приму Оборотное, — Тина посмотрела на Сакуру очень строго. — Одну я тебя в «Золотой котёл» не отпущу.
— Ты точно уверена? — в последний раз спросила Тина, когда они свернули в нужный проулок.
Сакура решительно кивнула. Не для того она приехала в Америку, чтобы опять прятаться за спинами и трусить.
Тина кивнула тоже, встревоженная, упрямая и собранная. Оборотное зелье изменило её внешность, но не смогло полностью преобразить мимику.
Минута — и девушки оказались перед неприметной дверью. Лишь маги могли увидеть на ней искусно вырисованный тускло светящимися красками золотой котёл с алым паром, витыми кольцами поднимающимся от бурлящей жидкости. Над ним переплели хвосты змея и скорпион.
Сакура постучала. В алом паре возникло окошко, и охранник смерил девушек придирчивым взглядом. Задержался на их весьма открытых блестящих платьях, хмыкнул.
— Заходите, — просипел он, отворяя дверь.
Часы как раз закончили отбивать полночь, когда Сакура и Тина вошли в основной зал. Сакура невольно охнула — заведение оказалось таким роскошным! Резные столы и стулья были из полированного дуба, диваны — обтянуты натуральной кожей. На каждом столике в центре помещался золочёный котелок с клубящимся внутри алым дымком; вот ближайший к девушкам посетитель сделал заказ и бросил деньги в красное марево — из него парой секунд позже возник стакан огневиски. В помещении пахло дорогим алкоголем и табаком, на небольшой сцене у стены группа играла джаз — трубы и саксофон сверкали в трепещущем свете свечей. Тёмно-красные воздушные ткани драпировали потолок и барную стойку, а вокруг колонн обвивались золотые змеи и скорпионы.
Не меньше золота было и на гостях. Наручные часы, кольца, браслеты, ожерелья — всё сверкало и переливалось отблесками. Спутницы гостей красовались дорогими платьями, местные девушки из числа обслуги — открытостью груди и ног. Импозантные мужчины переговаривались; кто-то выпивал, кто-то курил, кто-то щупал и тискал женщин. Разговоры велись на самых разных языках, и Сакура не смогла с точностью определить все из них.
— П-пошли, закажем что-нибудь, — пробормотала Тина, однозначно чувствовавшая себя не в своей тарелке.
— Идём, — согласилась Сакура и сама отвела Голдштейн к барной стойке. Устроившись там на высоких стульях, девушки не сговариваясь попросили «Взрыватель».
— Эрл, придержи. Попробуйте лучше «Капли сапфира», — посоветовал, остановившись рядом с Тиной, молодой человек. Голубоглазый блондин с прекрасным нью-йоркским выговором, он бы мог сойти за американца, если бы не черты лица. — Это один из наших лучших коктейлей.
