Мезальянс - [23]

– Да, но только от твоего присутствия, – с особенным блеском в глазах ответил «правонарушитель».

– В таком случае мне лучше держаться от тебя подальше. Реджиналд, мне надо вернуться в Оук-Парк. Если ты обойдешься без меня до вечера, то я постараюсь вернуться к шестичасовому приему лекарства.

– А если я дам самую страшную клятву, что не покину своей постели всю ночь, ты останешься?

Противиться его умоляющему взгляду и такому же тону было невозможно. И Синтия, признав поражение, кивнула.

– Но только сегодня.

– И еще, езда на общественном транспорте отнимает слишком много времени и сил. Возьми деньги и поезжай на такси и туда, и обратно. Я бы дал тебе мою машину, в автосервисе мне сказали, что она готова, но, боюсь, ты слишком устала, чтобы сидеть за рулем.

– Ладно, ладно, потом договоримся...

– Нет, – твердо стоял на своем Реджиналд. – А то я сам пойду и принесу деньги.

Синтия покорилась: такси и правда сейчас было весьма кстати.

– Спасибо, – сказала она. – А теперь мне пора.

– Даже без поцелуя на прощание? – горестно вздохнул он.

– Совершенно верно! До встречи.

6

Когда Синтия добралась до дому, то обнаружила, что на ее автоответчике нетерпеливо вспыхивает красный огонек. Скорее всего это Дэвид, решила она, но побоялась стереть сообщение. А вдруг все-таки нет? Нажала кнопку и тут же убедилась, что была права. Самодовольный голос наполнил комнату:

– Синди, это снова я, Дэйв. Я должен поговорить с тобой. Сними трубку... Ладно, хочешь валять дурака – вперед! Но учти, прятаться всю жизнь тебе не удастся. Скоро увидимся.

Черт, черт, черт! Проклятый Бэррет! Ей нечего сказать ему, совсем нечего. Их расставание было столь отвратительным, что ее до сих пор трясло при одном воспоминании. После долгих едких упреков и обвинений ссора достигла стадии насильственных действий, после чего Дэвид покинул квартиру. Синтия, опасаясь его возвращения, быстро собрала свои вещи, оставила боссу сообщение, что заболела, и поехала к родителям под этим вымышленным предлогом. И уже там разболелась по-настоящему. Когда же самые тяжелые первые дни остались позади и она была уже в состоянии принимать взвешенные решения, то послала в офис письмо с уведомлением о своем увольнении.

Потом начались звонки – яростные, неистовые звонки Дэвида ее родителям, которые заверили его, что их дочь не желает иметь с ним ничего общего. Затем наступила тишина... И вот теперь снова звонки, на новый номер, не зарегистрированный в телефонной книге...

Яростно нажав кнопку, стирающую сообщения, будто могла таким образом стереть и самого Бэррета, Синтия отправилась вниз и два часа посвятила приготовлению сегодняшнего ужина и завтрашнего завтрака своим домовладельцу и соседу. Молодые и здоровые, оба обожали острую мексиканскую кухню, которой и сама Синтия была большой поклонницей. Поэтому вскоре дом наполнился ароматами перца, чеснока, оливкового масла и свежей зелени.

Почувствовав непреодолимое желание забраться в постель и отдаться благотворному сну, она сварила крепкого кофе и, дождавшись, когда кофеин окажет свое действие, залезла под горячий, а потом холодный душ. Достигнув желанной бодрости, привела в порядок волосы, особенно старательно наложила макияж, выбрала из своего довольно скромного гардероба самые нарядные брюки, жакет и водолазку, добавила капельку духов и спустилась вниз дожидаться прибытия вызванного такси.

Но в уютном тепле машины усталость все же победила. Синтия задремала и очнулась только у дома Кормакса. Она заплатила водителю, взяла свою сумку с ночной рубашкой и прочими мелочами для сна и утреннего туалета и побежала по дорожке к двери. Открыв почти беззвучно входную дверь, осторожно на цыпочках прошла к спальне, заглянула и увидела пустую кровать и Реджиналда в кресле перед телевизором. Он тут же вскочил и так просиял, что она не могла не улыбнуться в ответ. Несколько мгновений они молча смотрели друг другу в глаза, обуреваемые эмоциями, как после долгой разлуки.

– Я вернулась, – первой прервала молчание Синтия.

– Да, – хрипловато откликнулся Реджиналд. – Я скучал.

– Ты спал? – стараясь сдержать волнение, спросила она.

– Да. А ты?

– Я вместо этого выпила крепкого кофе и приняла душ.

– Ты будешь сердиться, если я признаюсь, что сделал то же самое?

– Теперь уже нет смысла, – улыбнулась Синтия. – Как самочувствие?

– Теперь, когда ты вернулась, почти хорошо. – Он незаметно приблизился к ней. – У тебя все равно усталый вид.

– Да, мне кое-что пришлось еще сделать...

– Писала свой роман?

– Нет, занималась работой, – коротко ответила Синтия, взглянула на часы и добавила: – Сейчас отнесу мою сумку и приготовлю тебе свежий сок – уже пора пить лекарство.

– Я собирался это сделать, как только закончатся новости. Но я просто счастлив, что ты побеспокоилась и приехала проконтролировать меня, – сказал Кормакс.

От этих слов по всему ее телу разлилось тепло, и Синтия отправилась в кухню, не ощущая свинцовой тяжести усталости и недосыпания. Поставила чайник на плиту, сделала свежий манговый сок, а когда кипяток был готов, приготовила питье, которым ее в детстве лечила бабушка, с лимонным соком и медом, добавив столовую ложку коньяку.