— Да, сэр!
— С голоду подохнешь.
— Эдгар Гест, вроде, не помер пока.
— Плевать мне на твоего Геста, — рыкнул Старик. — Сейчас двенадцатое. Хантер две недели потянет за себя и за тебя, и если ты тогда захочешь вернуться, я стану платить тебе двадцать три доллара.
Стефен собирался подшлифовать несколько своих старых стихов и написать один–два новых, чтобы, когда Джеймс обратится к нему, иметь что предложить.
Но он почувствовал, что не может ничего исправлять, пока судьба двух отправленных стихов остается в неизвестности, и, не трогая старых записей, стал корпеть над началом нового:
РЕКА ДЕЛАВЕР
Недалеко от Мейсвилля
река Делавер протекает,
но в этой части ее
рыбы почти не бывает.
здесь, вблизи от истоков,
она узка и мелка,
А ниже, у Филадельфии,
говорят, весьма широка.
Двадцатого числа конверт с «Лакванской железной дорогой» и «Газовым делом» вернулся из Нью–Йорка. На нем было несколько надписей, вроде, «Адресат не найден» и «В указателе отсутствует».
Только тут до Стефена дошло, что его разыграли.
Под всхлипы Стеллы он порвал на клочки все свои рукописи, кроме стиха «Стелле», потому что Стелла запрятала этот стих так, чтобы он его никогда не нашел.
— Мистер Таунсэнд приехал пригородным в восемь тридцать. Надо к нему пойти, — сказал Стефен.
— Ладно, — смилостивился Старик, — беру тебя обратно на прежнее жалованье, но чтоб ты больше не дурил. Иди к этой даме Харпер и выжми из нее хоть что‑то: эта хрычовка уже восемь месяцев ни цента не платит.
— Я хотел поговорить с вами о водонагревателях мгновенного действия, — сказал Стефен.
— А в чем дело?
— Я бы не советовал вам их брать. Они жрут слишком много газа.
— Спасибо за совет, только я уже заказал кое‑что у Робертса из Хейнса. Я сказал ему, чтобы прислал сюда штук шесть, — ответил Старик.
— Он собирается приехать, чтобы показать их в действии? — угрюмо спросил Стефен.
— Обещал, что приедет.
— Надеюсь, приедет.
Но и сейчас Стефен уже знал, что ничего ему не сделает.
