Меткое московское слово - [84]

Шрифт
Интервал

На дачу к себе звал,
Картишками соблазнял,
Винищем поил
И малинкой кормил.
От малинки той
Шли на вечный покой.
Мертвых ограблял,
Себе богатство наживал.
Самый убойник,
Что Чуркин разбойник.
С виду ласков и прост,
Свозил мертвых и пьяных под мост.
Полицию деньгами засаривал,
Начальство задаривал,
Про такого человека
Слава пойдет на полвека,
От такой сволочи
Никому не было помочи!
Раз у Скалкина на даче
Купцы собралися,
Зверобою напилися —
Давай куролесить.
От радости сам не свой
Ручки потирает:
И девчонок им и хор,
Что душа желает!
Кто с ним в карты заиграл,
Так того и режет:
С пьяных глаз не разобрать,
Что краплены мечет.
Эй, купчина ты, купец,
Пей, гуляй, резвися,
А под утро, под конец,
Во рву отрезвися!
Из карманчиков твоих
Денежки уплыли,
И цепочки, и часы,
И колечки были…
Как проспишься — побредешь,
Не проспишься — ладно!
Полицейский отвезет —
С ними дело складно!
Отдельные слова и выражения

Гаврилочник — от «гаврилка», крахмальная манишка.

Тестовец — служивший или служащий в ресторане Тестова.

Подначка — мошенничество, плутовство.

Пульник — от «отливать пули», врать.

Подкоток — от «кот», сутенер, прихвостень.

Толокно из реки хлебал — прозвище уроженцев Ярославской губернии.

Полдюжину — подразумевается полдюжины пива.

Сажать на малинку — давать снотворное, одурманивать, отравлять.

Меню анжелик — ангельское, высокое меню.

Брыкнул — уронил.

В открытку — открыто.

(Записано в период 1909–1917 гг. в Москве, Казани и Нижнем Новгороде от старых официантов и половых.)

* * *

Официанты часто были предметом то злых, то шутливых издевательств. Их поддразнивали так:

В салфет высморкался!..
Комара убил!
Перевернись за гривенник!
Семь по семь — рубль сорок семь.
Две рюмочки по двадцать — рубль двадцать.
За что бьют?..
Чего прикажете?
Сам бы ел!
Почем бутылки?
Семь верст — в оборот!
Сам не пьет, а за ворот льет!
Пирожков объелся…
Как прикажете-с!
Большой или маленький?
Остатки — сладки.
Рубаха, порты хозяйские, штиблеты свои.
Не извольте сумлеваться!
Дозвольте получить!
Без сдачи!
Деньги ваши — будут наши, и с почтением!
Толокно из реки хлебал!

А называли:

шестерка, холуй, белые штаны, гаврилочник, белый кот, трактирный монах, тестовец, малый оборот, услуга, лакей с подначкой, артель, дымник, кот в сапогах, ярославский фартух, салфетка, стрела, пульник, подкоток, паголёнок, совесть, хлебосол, ярославский земляк, затычка, крючок, рубаха, угощение.

* * *

Пивком-лачком прикажете покрыть!

* * *

Мальчик в семьдесят лет!

* * *

Купец — вся торговля в ногах!

* * *

Поймай мыша!

* * *

Его мать бегом родила!

* * *

Объедки в салфете!

* * *

На каблучках вокруг три раза!


И это далеко не всё!


В прежнее время для службы избалованному, прихотливому обществу от официанта требовалась большая сноровка, выдержанность и особая ресторанная «техника», которую приобретали многими годами опыта. Главное, что ценили в них старые «кабаковладельцы» — это умение услужить гостю, посоветовать ему, при отсутствии распорядителя, самые дорогие кушанья и вина, хлебом-солью угодить и оставить наилучшее впечатление от посещения «радушного» заведения. Вот тут и поломай голову, как пьяного мягко сговорить, чем напотчевать, как деньги с него по счету принять и самому заработать. Служили тогда чаще всего без жалованья — «на доходе», да еще вносили ежемесячно от себя «за бой посуды» и «по неоплаченному посетителем счету». Впрочем, последний вычет производился путем предварительной покупки официантом из личных средств «марок» на всю сумму заказа, после чего касса не входила ни в какие взаимоотношения между слугой и посетителем. Рассчитывая на «чаевые», он должен был отвечать за все. Целая школа практического изучения человеческой психологии, школа, где вырабатывались терпение и изворотливость!

Чаще других встречались на работе официанты из ярославцев, которых почему-то считали коренными «шестерками», за ними шли официанты московские и казанские татары.

Приходилось официанту знать названия блюд сложной ресторанной кухни. Иной ярославец на первых порах язык с ними сломит. Легче иному по-английски выучиться говорить. Вот и зубрили: «ляншпиг глясе», «суп тортю», «потофэ», «горошек англез», «тефтели а-ля сюпрем», «эскарго с рисом», «беф бризе» и т. п. Проходили таким путем специальное образование. «Старики» иногда экзаменовали молодых:

— Что на первое хорошему гостю подашь?

— Суп «потофэ» в горшке, — рапортовал новичок.

— Еще какой?

— Суп из тортю можно…

— А что за тортю?

— Ящерица с шелухой азиатская… (Ответ ученика сопровождался гримасой ужаса и брезгливости, но плюнуть получавший «образование» боялся, зная, что за это дерут за вихры.)

— А еще чего?

— Перед супом салат ливелье

— Дурак, оливье салат.

— Оливье я и хотел сказать…

— А какой соус к холодной осетрине?

— Паравансаль!

— Провансаль, дурак!

— А что такое бланманже?

— Белое пирожное, которое из молока с жарлатином и дрожит!

— Дурак, с жалатином, из пузыря рыбьего с клеем. А пломбир?

— Сладкое, на третье или пятое перед кофеем!

— А как поднос на пять персон с графином и закуской понесешь?

— На пять пальцев в левую и правой за край прихват. Салфет на плече, головку чуть назад, грудь выставить!

— Это так… А как за подарок благодарность выразишь?..


Рекомендуем почитать
Таланты и изменники, или Как я переводил «Капитанскую дочку»

Пушкин и английский язык - маленькие открытия переводчика.


Толкуя слово: Опыт герменевтики по-русски

Задача этой книги — показать, что русская герменевтика, которую для автора образуют «металингвистика» Михаила Бахтина и «транс-семантика» Владимира Топорова, возможна как самостоятельная гуманитарная наука. Вся книга состоит из примечаний разных порядков к пяти ответам на вопрос, что значит слово сказал одной сказки. Сквозная тема книги — иное, инакость по данным русского языка и фольклора и продолжающей фольклор литературы. Толкуя слово, мы говорим, что оно значит, а значимо иное, особенное, исключительное; слово «думать» значит прежде всего «говорить с самим собою», а «я сам» — иной по отношению к другим для меня людям; но дурак тоже образцовый иной; сверхполное число, следующее за круглым, — число иного, остров его место, красный его цвет.


Русские толкования

Задача этой книжки — показать на избранных примерах, что русская герменевтика возможна как самостоятельная гуманитарная наука. Сквозная тема составивших книжку статей — иное, инакость по данным русского языка и фольклора и продолжающей фольклор литературы.


Поэзия и поэтика города

Сосуществование в Вильно (Вильнюсе) на протяжении веков нескольких культур сделало этот город ярко индивидуальным, своеобразным феноменом. Это разнообразие уходит корнями в историческое прошлое, к Великому Княжеству Литовскому, столицей которого этот город являлся.Книга посвящена воплощению образа Вильно в литературах (в поэзии прежде всего) трех основных его культурных традиций: польской, еврейской, литовской XIX–XX вв. Значительная часть литературного материала представлена на русском языке впервые.


Формирование ностратических языков

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Кто найдет достойную жену, или Опыты понимания текстов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.