Метелица - [39]

Шрифт
Интервал

— Знаете, товарищи, где мы сейчас были? Ха! — влетев в комнату, закричал он. — В винном совхозе Темпельгоф, в пяти километрах отсюда. Совхоз выращивает французские лозы, десятилетним сотерном нас угощали. Дамы наши нализались, супружницу свою, Ольгу Сергеевну, еле привел! И знаете кого мы по дороге встретили?! Ученого мужа Ария Евстигнеевича под ручку с прекрасной королевой Конкордией! Что вы на это скажете? Парочка хоть куда: оба рослые, видные, красивые! Дай Бог, как говорится!

Вскоре и мы с веранды стали свидетелями, как Конкордия навещала доктора в его добровольном заточении, во флигеле.

V

Я был не в духе. Так уж устроен человек, что от хорошей жизни его обыкновенно начинает тошнить и тянет повеситься. Подходя к пляжу я издали заметил Наума Львовича в небесного цвета трусиках. Он размахивал руками и что-то оживленно говорил сидящим на песке голым фигурам. Эта картина заставила меня повернуть и продолжать свой путь по дороге к открытому морю.

Здесь на берегу царил первобытный хаос: остроконечные скалы, большие камни — все вперемежку. С моря дул свежий ветер, серые волны со злобой обрушивались на камни, далеко разнося пенные брызги. Я прилег в углублении и стал смотреть вдаль, где товарный пароход долго, подобно часовой стрелке, «двигался на месте».

Вдруг мне показалось сквозь шум прибоя, что я слышу чьи-то всхлипывания. Я вскочил и с риском сломать себе шею, стал перепрыгивать с камня на камень и заглядывать в щели. Вскоре мной был обнаружен источник звуков. На дне глубокого каменного мешка сидела, обняв колени руками, Таня и горько плакала.

— Алло, что с вами там происходит?! — крикнул я, с любопытством заглядывая вниз. Таня вздрогнула и подняла на меня свои большие, заплаканные глаза.

— Я забралась сюда, но не могу выбраться, — обиженным тоном выпавшего из гнезда галченка, сказала она.

— Хорошо, но вы же там погибнете от жажды и голода!

— Погибну! — печально согласилась она.

При помощи всяких акробатических приемов удалось с большим трудом Таню вытащить. Когда мы, после перенесенных опасностей, присели отдохнуть, Таня рассказала, что хотела спрятаться от ветра, поскользнулась на отполированных волнами камнях, съехала вниз и больно ушибла ногу.

— Я спасаю вас уже второй раз. Помните тогда на лодке… А где же сегодня ваш чичероне?

— Чичероне? Что такое?! — спрашивала Таня, воюя с разлетающимися волосами.

— Ну, ваш всегдашний спутник!

— А… Вася! Он вчера уехал домой, — и после паузы, тихо и серьезно: Андрей Иванович… кажется гак? Я бы не хотела, чтобы вы с первого дня знакомства Пыли ложного мнения. Вася хороший парень, но он не мужчина. Вы меня, надеюсь, понимаете?

— Гм… признаться, не совсем! Но Аллах с ним — с Васей. Во всяком случае он бегает на двух лапах — значит человек.

— Да, на двух лапах! — подтвердила Таня и вдруг вся задрожала: — Чайка схватила рыбу. Какой ужас — гад гада ест!

— Ни чайка, ни рыба — не гад, — удивленный ее волнением и даже не вполне веря ему, проговорил я. — Потом, что же здесь такого: чайка тоже хочет есть!

— Пойдем домой, мне нехорошо, — побелевшими губами сказала Таня.

— Ну и ну, — с огорчением думал я, плетясь сзади. — Впрочем чего я ожидал? В нервном санатории так и полагается: очевидно истеричка!

Как я ни уклонялся от дальнейших встреч, случай о поди л нас опять и опять. Таня рассказала мне свою страшную биографию. Происходила она из зажиточной семьи, отец ее был из «отжившего класса», революция смела все: и она оказалась семи лет одна на улице. Пристала к банде беспризорников и вместе с нею два года путешествовала по югу России, кормясь мелкими кражами и чем Бог пошлет.

В Ростове банда была выловлена, Таня попала в интернат для дефективных, бежала дважды и снова попадалась. В конце концов все же смирилась и осела. Кончила школу, была принята в комсомол. Комсомол,- главным образом в лице «хорошего парня» Сергея, ей помог и она пробилась в Институт библиографии и библиотечного дела в Москве, его окончила.

В промежутках было разное: и ребенок (вскоре умер) вероятно от того же «хорошего- парня» и «срывы», (в чем они заключались, Таня не сказала). В результате такого «срыва», она была выставлена из комсомола. Сергей вылетел тоже и скрылся: прибился к «асоциальным элементам», с грустью пояснила Таня.

Сейчас она вполне счастлива, служит уже три года в «самом большом в мире книгохранилище» — библиотеке имени Ленина. Состоит кандидатом партии и мечтает перейти в члены, но бывшие срывы и проклятое происхождение — темные пятна на ее светлом жизненном пути.

— Спасибо за доверие, — сказал я, выслушав исповедь, и необдуманно пошутил:

— К моему огорчению, меня тоже не принимают в партию.

— Почему? — спросила Таня, сочувственно заглядывая мне в лицо.

Я осторожно отвел свой взгляд.

— Из-за крайнего индивидуализма. Люблю гулять один и любоваться природой.

Таня долго молчала.

— Есть вещи, над которыми смеяться — преступление, — наконец, смотря в сторону, сухо проговорила она.

— Ограблена, истерзана, — думал я, подымаясь к себе в палату. — Находит же, что счастлива и почему-то предана, предана бесконечно…

VI

В палате я застал всех в сборе. Доктор Бояров мерил большими шагами комнату и что-то взволнованно говорил.


Рекомендуем почитать
Костя + Маша (1)

Юмористические рассказы о школьниках и для школьников, в первую очередь, да и для взрослых.


Калиф, Купидон и часы

Введите сюда краткую аннотацию.


Душа общества

«… – Вот, Жоржик, – сказал Балтахин. – Мы сейчас беседовали с Леной. Она говорит, что я ревнив, а я утверждаю, что не ревнив. Представьте, ее не переспоришь.– Ай-я-яй, – покачал головой Жоржик. – Как же это так, Елена Ивановна? Неужели вас не переспорить? …».


Трубка патера Иордана

Однажды у патера Иордана появилась замечательная трубка, похожая на башню замка. С тех пор спокойная жизнь в монастыре закончилась, вся монастырская братия спорила об устройстве удивительной трубки, а настоятель решил обязательно заполучить ее в свою коллекцию…


Bidiot-log ME + SP2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Материнство

Из сборника «Чудеса в решете», Санкт-Петербург, 1915 год.