Metallica. Экстремальная биография группы - [141]

В результате, когда они подошли к пересмотру своей сделки на волне огромного успеха Black Album, они сделали это с нуля, заключив новое соглашение о совместном предприятии/партнерстве с президентом Elektra Бобом Красновым в апреле 1994 года. Однако новые контракты были расторгнуты на стадии согласования после поглощения Elektra группой Time Warner Music Group летом того же года. Руководитель TWG Боб Моргадо назначил Дуга Морриса, президента Atlantic, новым президентом и главой Warner Music US (в которую входили Elektra, Atlantic и Warner). Впоследствии Краснов подал в отставку в Elektra, как и директор Warner – Мо Остин. Ларс адекватно оценивал ситуацию, когда описывал их как «двух самых музыкально-ориентированных боссов компании… Мы замечательно работали в течение десяти лет, а теперь совсем другая ситуация, другой набор правил, чем несколько лет назад».

В своем иске Metallica требовала, чтобы их освободили от действующего оригинального контракта с Elektra, чтобы они могли подписать соглашение с другим лейблом, «свободное от любого влияния и обязательств по отношению к Elektra». В ответ заявление Time Warner утверждало, что иск был «безосновательным. Контракт действует и является обязующим документом, и Elektra будет активно защищать свои права в полном законном объеме». В результате группе была объявлена война. Ларс настаивал, что дело было не только в деньгах: «Мы были больше заинтересованы в долгосрочной перспективе». Они намеренно не пересматривали сделку на волне успеха группы, основываясь на том, что «Боб [Краснов] сделает это позже». Если говорить конкретнее, они хотели больше контроля над дискографией и бо́льшую долю прибыли. «В долгосрочном периоде выгода будет больше, только если мы напишем хорошие пластинки, которые люди будут покупать, – сказал Ларс Washington Post. – Прелесть этого партнерства в том, что оно зависит от нас».

Моргадо, однако, «предпочитал более традиционную систему расчетов, когда лейбл брал на себя риски, оплачивая существенные авансы», – пояснял юрист Metallica, Джоди Грэхем, «которые затем возмещаются артистами в виде роялти. Тогда они получают вознаграждение за то, что рисковали этими деньгами». Тем не менее Metallica никогда не была в ситуации неокупаемости, поэтому у Elektra не было основания строить сделку, базируясь на «риске». Успех группы эффективно устранял любой элемент риска на годы вперед. Как проницательно отмечал Ларс: «Мы – мечта любой записывающей компании, потому что не нуждаемся в продвижении на радио или маркетинге. Мы не кутим и не требуем видеоклипов за миллион долларов. Мы гастролируем, пока не упадем от усталости, и весь ажиотаж создается сарафанным радио. Нас настолько дешево содержать как группу, насколько это вообще возможно». Скорее, он в чем-то преувеличил – поскольку дорогостоящие видео и продвижение становились нормой жизни даже для Metallica, но принцип был верен. Более того, в соответствии с юридическими доводами Metallica в последние годы группа принесла Elektra более двадцати процентов всех ее доходов, сгенерировав более $200 миллионов прибыли только на территории США. Ложкой дегтя было то, и Elektra цеплялась за эту тростинку, что официально группа записала только четыре из семи альбомов, на которые изначально подписалась. Контраргумент был такой: помимо альбомов Metallica также выпустила мини-альбом Garage Days EP, который входил в Топ-30 мини-альбомов в США – и специальное де-люкс издание сборников 1993 года под названием Live Shit: Binge & Purge, состоящее из трех CD концертных выступлений и двух концертных видео, которые продавались в США по розничной цене $100 (и где их было продано более 300 000 копий), а в Великобритании – за £75. Также был релиз двух платиновых длинных видео – Cliff ‘Em All и A Year and a Half in the Life of Metallica (в котором рассказывалось о записи Black Album), «хотя на это не распространялись контрактные обязательства». К декабрю Ларс был в Нью-Йорке, где брали показания по надвигающемуся судебному делу, сидя в одной комнате с Робертом Моргадо, «который нервно улыбался мне. Было довольно забавно находиться в комнате с двенадцатью адвокатами. И я сидел там после трехчасового сна, все еще пьяный после прошлой ночи, с синяками под глазами, не мывшийся в душе уже неделю». В конце концов, когда Ларс в сопровождении Бернштейна и Менша пришли на встречу с Дагом Моррисом и его консультантами, было достигнуто новое соглашение. «Мы сказали: «Люди, которые могут это исправить, находятся в этой комнате. Нам не нужно иметь дело с юристами и всей пищевой цепью. Давайте все обсудим». Через два часа они «пришли к соглашению, с которым бы все чувствовали себя комфортно». Ларс протянул руку, и Моррис пожал ее, «и это была сделка». Metallica вышла не с очевидной победой. Она все еще должна была записать три альбома, но на более выгодных финансовых условиях и обязательствах в отношении того, каким образом они захотят передавать материал для этих альбомов. Это будет иметь ощутимый эффект в последующие пять лет. Другие члены Metallica тем временем проходили свое переобучение – в случае с Кирком в буквальном смысле, поскольку он записался на семестр в городской колледж Сан-Франциско, где он изучал кинематограф, брал уроки джаза и азиатских учений (последнее отражало наследие его матери филиппинского происхождения), и закончил его на высшую оценку. Будучи теперь разведенным с Ребеккой, которая получила спортивную машину и значительную денежную выплату, и снова поселившись в сердце города – перестраивая свой дом в стиле готического убежища, полного длинных коридоров, освещенных свечами, стен, покрытых редкими голливудскими постерами к оригинальным фильмам «Франкенштейн» и «Дракула», с потолками, украшенными ручной росписью ночных лунных пейзажей, полных ударов молний и грозовых облаков, – Кирк внезапно стал частью более юной богемной толпы. Это оказало громадное влияние на его перевоплощение в типаж артиста, носящего макияж, пирсинг и татуировки, с которыми публика познакомилась на альбоме Load. В музыкальном плане он также двигался вперед, хотя в отличие от Ларса не в эмоционально зыбучий песок гранжа или гордого позерства самопровозглашенного брит-попа, а в сторону музыкальных новаторов левого поля, таких как Nine Inch Nails, Aphex Twin и The Prodigy, – групп, которые позиционировали себя в качестве музыкальных посланников ближайшего будущего, жертвуя свои гитары в пользу большего интеллекта компьютеров. Он был также невероятно потрясен такими эксцентричными торговцами имиджем, как Мэрлин Мэнсон и Перри Фаррел, с их изображением неоготического, квазирелигиозного образа, который был чем-то обязан пирсингу и макияжу, а также искаженным идеалам самопожертвования.