Метафизика профессора Цикенбаума - [3]

Шрифт
Интервал

Где один слепой азарт…
Дева по нужде слетела,
Скрылась быстро за кусток,
Цикенбаум чует тело
И его пронзает ток…
Баба в деву воплотилась,
Как дыханье в облака,
И профессору на милость
Раздвигает вмиг бока…
Что сказать ей в оправданье
Женской прелести земной,
Даже в пору увяданья
Вся струится в нежный зной…
Цикенбаум ошалело
Пред собою бабу зрит
И рыдает его дева,
Всех пробрал великий стыд…

Цикенбаум с девою в саду

Цикенбаум с девою в саду
Объяснял величие Творца,
Водку пил и плавал с ней в пруду,
Вдохновляясь нежным профилем лица…
В награду за свои грехи
Просила дева ей поставить пять,
Профессор, опьянев, читал стихи,
Продолжая ее страстно целовать…
И в воде лаская ее грудь,
Проникал он сладко в естество,
– Лишь про пять не позабудь! —
Плавал шепот девы под листвой…
Цикенбаум смотрит в ночь за облака,
Где звезда одна отчаянно горит,
Дева вдруг лишилась языка, —
В зачетке пять по философии стоит…

Цикенбаум объелся порея

Цикенбаум объелся порея,
Водку выпил, упал среди мглы,
А дева шептала: Скорее
Очнись и меня полюби!
Мы в озере будем купаться
В самой прелестной воде?!
Арнольд, пора просыпаться,
Чтоб быть в волшебной среде…
Очнулся, как и хотела
Вслед за нею в реку шагнул,
В камышах обняв ее тело,
Он тихо – блаженно уснул…
Всю ночь промаялась дева,
Прижав его к нежной груди,
И долго рыдала, и  пела,
Чтоб смог очнувшись, войти…
И только под утро профессор
Наруках деву в чащу унес,
И водкой излечив от стресса,
Любил ее яро – до слез…

Цикенбаум в поезде

Цикенбаум сел на поезд,
На симпозиум летел,
Рой девчонок беспокоясь,
Его скрыл цветеньем тел…
Из купе по коридору
Тянется студенток полк,
И горят девичьи взоры,
Зная в страсти нежной толк…
Пассажиры обалдели, —
Это ж надо так любить,
Чтобы в каждом юном теле
Побывала его прыть…
Но спокоен наш профессор,
Его захватила блажь,
Правит доблестным процессом,
Завлекая дев в мираж…
Несется поезд в край далекий,
Профессор сам несется в рай,
И вздох пронзительный глубокий
Летит из дев в безумный май…

Привет девы

Цикенбауму на ушко
Дева шепчет свой привет,
Травка мягче, чем подушка,
Тьма приятнее, чем свет…
Зеркалом сияет речка,
Звезды с яркою луной,
Словно с пастухом овечки
Робко бродят над землей…
Птица в небе изумрудном,
Спят в блаженстве города,
Лишь профессор безрассудно
С девой в сладостных трудах…
Легкомысленно пылает,
Провожая в Вечность сны,
Плачет дева молодая,
Ощущая жар весны…
Упоительно прекрасны
Ее нежные уста,
Раскрывают образ счастья
В самых трепетных местах…

Бриллиантовая невеста

Цикенбаум связался с девою странной,
Вдруг студентка пришла гостьей незванной,
И перед профессором встав на колени,
Молила дать ей одного лишь вдохновенья…
Будто во сне она завожделела,
Вмиг раскрывая нежное тело,
Профессор смущен, – студентки не помнит,
Оценки не просит, но сладостно стонет…
Вся изогнулась знаком вопроса,
Профессор в постель завалил ее просто,
Зашевелились безумные тени,
Вкушая любовную связь с наслажденьем…
И так до утра они вместе кричали
Ворочаясь страстно в одном одеяле,
А утром несчастная просит оценку
По экономике, глупая детка…
Так я же философ, а не счетовод, —
Смеется профессор, держась за живот,
И плакала юная робкая дева,
Ему подарившая нежное тело…
Ночь бешеных ласк и пронзительных оргий,
Созданье чудесных фантасмагорий,
Конечно, была немного чуть странной,
Пока не раскрыла профессору тайны…
С тех пор они часто встречаются вместе,
Цикенбаум брильянты дарит невесте…

Однажды осенью

Однажды осенью, когда дождь льется грустно,
Цикенбаум в дверь услышал робкий стук,
Его волненье охватило, – буря чувства
Неслась от двери, где стоял далекий друг…
Волшебной женщины сияющий абрис
Сливался в памяти с неведомым искусством, —
Вдвоем пронзать пылающую высь,
Безумной встречей украшая всюду пустошь…
Как много лет прошло уже с тех пор,
Как изменились лица, но глаза
Несли в себе тоскующий обзор,
Того, что сделали земля и небеса…
Как будто в сказке дивные виденья
Их в сладострастный узел заплели,
Сном прошлого взлетали в высь мгновенья,
Возвращая свет пронзительной Любви…
Бутылка на двоих одна, как раньше,
Ознаменовав собою символ лучших лет,
Лишала жизнь и суеты, и фальши,
И упоительно несла их на тот свет…

Цикенбаум поющий

Опять Цикенбаум поющий
С пьяной студенткой бредет,
Поет обо всем вездесущий
И шепчет научный народ…
Профессор-то наш очень стойкий,
Трезв даже тогда, когда пьет,
Лишь скрип раздается от койки,
Всегда в его койке народ…
Девчонки с зачетками ходят,
Покоя ему не дают,
Поставьте пятерку Арнольдик,
И раскрывают сосуд…
Сначала только стеклянный,
Напьются, после живой,
Профессор стихи шепчет странно
И рвется с девами в бой…
Повсюду бутылки, конфеты
И девы рядами лежат,
И сладко колышатся недра,
В себе зарождая ребят…

С Цикенбаумом в берлоге

С Цикенбаумом давно уже в берлоге я,
Профессор весь несчастный и больной,
Водку пьет со мной от тавтологии
И от студенток его любящих толпой…
С Арнольд Давыдычем давно уже в тумане я,
Вижу в жизни только пустяки,
Уплыли вдаль мои воспоминания,
Хмельные девы любят нас в волнах Оки…
Не помню, как нас вынесли с профессором
Ночью из его глухой норы,
Только с неба призраков процессия
Приносила вместе с девами дары…
Бог не Бог, но Мастер Сотворения
Нам любовью сладостной помог
Вкусить с девами избыток наслаждения,

Еще от автора Игорь Павлович Соколов
Стихи о сверхвлюбленном Мухе

Цикл стихотворений о Мухе, Мухотренькине, представляет собой любовный эпос – юмористическо-эротическое фэнтэзи, где главный герой своими фантастическими сверхвозможностями превосходит образ Дон-Жуана и летит по жизни, как муха, на все вкусное и сладкое, что есть в любви, поражая своей любовной силою всех дев.


Эротика

В книгу писателя и поэта Игоря Соколова вошли лучшие эротические стихи и просто стихи о любви. Роман Игоря Соколова «Двоеженец» был издан в США в 2010 году.


Любовь в эпоху инопланетян

В сборник «Любовь в эпоху инопланетян» вошли эротическо-философские рассказы о любви с элементами абсурда и черного юмора.


Между женой и секретаршей. Круг 2-й

История любви женатого начальника и секретарши превратилась не просто в стихотворный цикл, а в целую поэму, в которой реальность так сильно переплелась с вымыслом и абсурдом земного существования, что стала своего рода философской притчей об испытании человека Богом, но это осмысление будет передано гораздо позднее и в более грустной части, где любовь начальника и секретарши заканчивается реальным разрывом.


Мое волшебное чудовище

Роман «Мое волшебное чудовище» был написан мной как развлекательное юмористически-эротическое чтиво. Однако в этом романе я собрал и самые светлые воспоминания о своей студенческой юности. Таже многие имена героев реальны, как и описание их характера и внешности, что было задумано мной с самого начала и получено было разрешение от моих друзей и знакомых изобразить их в романе такими, какие они мне представляются или воображаются! Таким же в своем диком воображении я изобразил и себя! Вот-с!


Человек из грязи, нежности и света

Роман «Человек из грязи, нежности и света» представляет собой одновременно искрометную пародию на низкопробное чтиво, и эротическую трагикомедию, в которой хаос жанров – фэнтези, сатиры, триллера и детектива – соседствует с одним единственным желанием – вывернуть наизнанку все человеческие чувства и пороки, чтобы хорошенько разглядеть в человеке и зверя, и Бога, всегда поклоняющегося только одному Эросу – Богу Любви..


Рекомендуем почитать
8 лет без кокоса

Книжка-легенда, собравшая многие знаменитые дахабские байки, от «Кот здоров и к полету готов» до торта «Андрей. 8 лет без кокоса». Книжка-воспоминание: помнит битые фонари на набережной, старый кэмп Лайт-Хаус, Блю Лагун и свободу. Книжка-ощущение: если вы не в Дахабе, с ее помощью вы нырнете на Лайте или снова почувствуете, как это — «В Лагуне задуло»…


Весело и страшно

Автор приглашает читателя послужить в армии, поработать антеннщиком, таксистом, а в конце починить старую «Ладу». А помогут ему в этом добрые и отзывчивые люди! Добро, душевная теплота, дружба и любовь красной нитью проходят сквозь всю книгу. Хорошее настроение гарантировано!


Вавилонский район безразмерного города

В творчестве Дины Рубиной есть темы, которые занимают ее на протяжении жизни. Одна из них – тема Рода. Как, по каким законам происходит наследование личностью родовых черт? Отчего именно так, а не иначе продолжается история того или иного рода? Можно ли уйти от его наследственной заданности? Бабка, «спивающая» песни и рассказывающая всей семье диковатые притчи; прабабка-цыганка, неутомимо «присматривающая» с небес за своим потомством аж до девятого колена; другая бабка – убийца, душегубица, безусловная жертва своего времени и своих неукротимых страстей… Матрицы многих историй, вошедших в эту книгу, обусловлены мощным переплетением генов, которые неизбежно догоняют нас, повторяясь во всех поколениях семьи.


Следствие в Заболочи

«Следствие в Заболочи» – книга смешанного жанра, в которой читатель найдет и захватывающий детектив, и поучительную сказку для детей и взрослых, а также короткие смешные рассказы о Военном институте иностранных языков (ВИИЯ). Будучи студентом данного ВУЗа, Игорь Головко описывает реальные события лёгким для прочтения, но при этом литературным, языком – перед читателем встают живые и яркие картины нашей действительности.


Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.


Спросите Колорадо: или Кое-­что о влиянии каратэ на развитие библиотечного дела в США

Героиня романа Инна — умная, сильная, гордая и очень самостоятельная. Она, не задумываясь, бросила разбогатевшего мужа, когда он стал ей указывать, как жить, и укатила в Америку, где устроилась в библиотеку, возглавив отдел литературы на русском языке. А еще Инна занимается каратэ. Вот только на уборку дома времени нет, на личном фронте пока не везет, здание библиотеки того и гляди обрушится на головы читателей, а вдобавок Инна стала свидетельницей смерти человека, в результате случайно завладев секретной информацией, которую покойный пытался кому-то передать и которая интересует очень и очень многих… «Книга является яркой и самобытной попыткой иронического осмысления американской действительности, воспринятой глазами россиянки.