Место среди звёзд - [47]

— Ничего вы не понимаете! Констанция просто потеряла голову!

— Да не может быть, — с иронией сказал Тауль. — Тебе всего лишь обидно, что Ее Высочество забыла о своих фрейлинах, в особенности, об Энн.

— Да, это ревность, я бы сказал, — снова подал голос Фро.

— Верно, Фро, верно, — кивал, соглашаясь Тауль. — А я так даже рад. Наконец-то Принцесса освободилась от ее опеки.

— И напрасно! — сердилась фрейлина. — Констанция еще очень молода и неопытна в любви.

— Не может быть! — улыбнулись на пару Фро и Тауль. — Можно подумать, что ты опытна. — Глашатай и трубадур просто рассмеялись.

— Первая любовь это самое невинное, что есть на свете, — в конце концов, произнесла Катерина, — Ее Высочество знает о границах и никогда не переступит их. Она целомудреннее всех нас.

— Вот. Человек понимает, о чем говорит, — указал на Катерину Фро. — И в отличие от тебя, Энн, Катерина не осуждает свою госпожу, потому что доверяет ей.

— Я тебя когда-нибудь побью, — заявила Энн.

— Только не сейчас! А то у меня на лице останутся синяки, а ведь у меня завтра работа. Хорош я буду с синяками, — продолжал улыбаться Фро. — Да и потом, как же у тебя поднимется рука на единственного человека, который всегда с удовольствием слушает тот невинный вздор, что источают твои сладкие уста!

— Шут, — произнесла Энн, но уже со смягчившимся тоном в голосе. — Тебе надо быть придворным шутом.

— Я обожаю, когда ты без умолку щебечешь, моя птичка!

— Да-да, — кивала Энн. — Ты сам-то болтун!

— Конечно, милая. Мы с тобой так сродны друг другу, что составили бы замечательную пару!

— Что это ты мне предлагаешь? — прищурившись, спросила Энн.

— Я?! — «шут» сделал вид, что растерялся. — Покататься на лодке. По реке. Вдвоём.

— Ой, и в самом деле!.. — вдруг заговорила Катерина. — Поехали, покатаемся все вместе.

— Я не против, — сказал Тауль. — Как раз вчера я сочинил новую песню, и она весьма подходит под настроение такой чудесной ночи.

— Тогда пошли! — повеселевшая Энн взяла под руку Фро. Тот сразу же спросил:

— Значит, ты принимаешь мое предложение, рыбка моя?

— Да. Предложение покататься на лодке, — невозмутимо ответила фрейлина.

Обе пары пошли к пристани, где они сели в одну большую лодку: Тауль и Катерина на носу, а Фро с Энн — на корме. Когда лодка поплыла по течению, трубадур снял с плеча войс и настроил его на нужный лад.

— Фро, ну-ка объяви! Ты уже знаешь — про луну и планету, — попросил Тауль глашатая. Тот сделал невозмутимо серьезное выражение лица и звучным голосом произнес:

— Для всех присутствующих леди и их рыцарей исполняется серенада «Луна и планета». Встречайте же — придворный Королевский трубадур Тауль Риих!

И менестрель заиграл и запел:

   I

   Планета рядом с луной,

   Луна полна, точно спела,

   А я не знал вас другой,

   Не представляя вас в белом.

   Но путь планеты лежит

   Во славе лунного света,

   Вы ныне столь же нежны

   И глубоки для поэта.

   II

   Планета тянется вверх,

   Луна стремится всё выше,

   На мне ваш чёрный доспех,

   И я вас больше не слышу.

   О, не спеши так, луна,

   Не ускользай же, планета,

   Вы стали дороги, как

   Любовью полное лето.

* * *

Замок и местность вокруг него уже давно скрылись за частыми поворотами реки Звездной. Артур, долго смотревший вверх, наконец, сказал:

— У вас на Вэталке такое красивое ночное небо, просто не оторваться.

— Вэталк близок к центру галактики. А у тебя на Филтории все по-другому? — спросила Принцесса.

— Конечно. Филтория как раз на самом краю. Дальше нее только Валистаал. Наше небо очень темное. А здесь!..

— Расскажи мне о твоей планете, — попросила Констанция. — Как ты жил там, кто твои родители? Я уже знаю, что ваш род очень знаменит.

— Да, фамилия Кнехтов известна в центральных мирах континента. И в большей мере благодаря Делиару Кнехту — первому местному Командору-миссионеру, который лично основал десятки рыцарских общин, — говорил Артур. — Мой отец тоже занят миссионерской деятельностью и мечтает, чтобы каждый населенный мир центральных провинций имел бы свою общину.

— О, это задача не для одного человека. И даже не для одного поколения миссионеров, — сказала Констанция.

— Естественно, — согласился ее друг. — Но мечта — она всегда мечта о совершенном.

— Да, да. А кто твоя мама, Артур? — снова спросила Принцесса.

— Жена Рыцаря-миссионера. Она всегда летает вместе с ним, а на Филтории они оба почти не бывают. Только я живу там с самого детства в нашей общине.

— И у тебя нет больше ни братьев, ни сестер?

— Как же нет? Есть, — сказал Артур. — Один брат, старший, живет в рыцарской общине на Рэестеве, другой растет в общине на Торостроме, а третий — на Хорее. Ну, и сестра наша пока вместе с родителями путешествует по центральным мирам.

— Как же так, Артур? — засмеялась Принцесса. — Почему они все не на Филтории?

— Так хочет отец. И мать тоже одобряет. Как говорится: где родились, там и пригодились.

— Интересно. Но вы все же когда-нибудь собираетесь все вместе, да?

— Ну, конечно. В доме матери на Филтории, — ответил Рыцарь. И спросил сам:

— А твоя мама, Констанция, — я ничего не знаю о ней. И мало кто знает.

— Я тоже не знала ее. — девушка говорила спокойно. — Она родила меня, а сама умерла. Отец больше не женился, поэтому я у него одна единственная дочь.