Место среди звёзд - [32]

— Хорошо, Артур, — ответил старый Командор, вставая с дивана. — Я буду молиться о вас Создателю. Да благословит тебя Господь, юный рыцарь, и да пребудет с тобой в Силе Космоса.

Артур встал с колена и поклонился своему Командору. Тот обнял его.

— До встречи, Артур. Вся община Филтории будет болеть за тебя.

— До свидания, Командор Верас. Я надеюсь, что вернусь с хорошими новостями.

Артур вышел из покоев и направился к выходу из этого корпуса рыцарской обители.

Филтория была небольшой, хоть и древней планетой региона, и община Рыцарей Космоса, основанная здесь, также была невелика — около сотни рыцарей, чуть больше оруженосцев и Командор-отец всей общины. Но даже таких маленьких миров уже коснулся расцвет. Королевство Рыцарей Космоса готовилось пышно цвести всеми своими мирами.

* * *

Ее Высочество медленно ходила по тронному залу, закинув голову вверх, и рассматривала мозаику Космоса на потолке. Звучала какая-то мелодия — это играл придворный трубадур, сидевший на ступенях у трона. На одной из скамей у стены Зала сидели две фрейлины: скучающая Энн, которая, опустив глаза, смотрела в пол, и Катерина, с лирическим выражением на лице слушавшая музыку, льющуюся из войса трубадура.

Энн громко вздохнула. Констанция опустила голову и взглянула на нее, а затем сказала трубадуру:

— Тауль, спой что-нибудь о любви.

— О любви, Ваше Высочество?! — с долей удивления переспросил трубадур.

— Да. Только как-нибудь серьезно, возвышенно, но не сентиментально.

— Вы еще никогда не просили петь вам о любви, — сказал Тауль. — Вы взрослеете, это замечательно!

— Пой, пой, Тауль, — заговорила оживившаяся Энн.

— Сейчас. Но я думаю, Энн, что тебе не понравится, — улыбнулся трубадур и заиграл на войсе, как называли менестрели свой сложный инструмент, похожий на гитару.

   I

   Соскучал по подруге гитаре,

   Соскучал по ладам и струнам,

   Мы друг друга давно не видали

   И пели вдвоём по утрам.

   Но теперь всё же вместе мы снова,

   Вновь звучит наш любимый мотив,

   Ничего нам не надо другого,

   Всё другое сейчас пусть молчит.

   II

   Расскажи мне, подруга родная,

   Что сокрыто в глубинах души,

   Расскажи, ничего не скрывая,

   То, что знаешь только лишь ты.

   Ты — оракул любви и печали,

   Твои звуки вещают о всём —

   О конце всего и начале,

   О небесном и о земном.

   III

   Не скучай, если скоро уеду, —

   Я уеду опять без тебя,

   И, быть может, не скоро приеду —

   Ты дождёшься, беззвучно любя.

   Ты дождёшься, я верю и знаю,

   Зазвучит наш любимый мотив,

   Ты, как всё в этом мире, — живая,

   Жить нельзя, никогда не любив.

Войс Тауля затихал и вскоре смолк совсем. Катерина прямо светилась, когда на нее взглянула Констанция. Они смотрели куда-то далеко-далеко. Энн пыталась выглядеть серьезной, но у нее не получалось.

— Разве это о любви? — наконец вымолвила она.

— Конечно, Энн. Ты не заметила? — ответил ей Тауль. — А вы что скажете, Ваше Высочество?

— Ты угадал. Я хотела услышать что-то подобное.

— Эту песню я уже пел. На прошлом празднике трубадуров, помните?

— Да, вроде бы. Почти год прошел, — сказала в ответ Принцесса, — и я точно не могу вспомнить. — Констанция подошла к Энн. — Сколько времени?

— Почти одиннадцать, Ваше Высочество.

— Что ж, я думаю уже можно лететь, — заключила Принцесса. — Спасибо, Тауль. Отправляйтесь с Энн на фрегат, а я сейчас подойду.

— Да, Ваше Высочество, — встал трубадур.

— Катерина, идем, поможешь мне одеться.

— Слушаюсь, Ваше Высочество, — ответила кроткая Катерина. Принцесса отправилась к себе, и та пошла следом за ней.

Гравилифт почти мгновенно поднял их на самый последний этаж Королевской Башни. Когда они подошли к дверям в комнату, Констанция вдруг спросила свою фрейлину:

— А ты когда-нибудь любила? — Та не сразу ответила, но после сказала:

— Да, Констанция. Но он подумал, что я забыла его, когда стала придворной фрейлиной. Конечно, это было не так. Мы просто не поняли друг друга.

— Такое часто бывает. Странно, что ты мне раньше не рассказывала об этом, — говорила Принцесса, заходя внутрь своих покоев. — Впрочем, мне все это еще не казалось интересным.

— Ты Принцесса, Констанция, и любовь для тебя будет прекрасной, как ты сама, — уверенно сказала Катерина.

— Красота не решает всего. Разве ты не красива?

— По сравнению с вами, Ваше Высочество, моя красота — обыденность.

— Это не правда. Но я не об этом. Просто, я так думаю, что любовь прочна, когда она скрепляет людей, которые дополняют друг друга.

— Так и есть. Поторопитесь, Ваше Высочество, уже одиннадцать. Остался час до начала праздника, — заботливо напомнила молодая фрейлина.

— Час до моего рождения! — улыбнулась Констанция.

ГЛАВА II КОРОЛЕВСКИЙ ТУРНИР

Принцесса, вся сияющая, поднялась по трапу на борт Королевского фрегата и в сопровождении своих фрейлин направилась в кают-компанию. Король-отец уже был там и разговаривал по грависвязи с офицером Королевской стражи.

— Да, мы уже собираемся стартовать. Вот и Принцесса подошла. Так что — ждите нас.

— Ждем, Ваше Величество, — рыцарь отдал честь и отключился от связи. Король повернулся к дочери, что уже села на диван.

— Собралась? — спросил он.

— Да, папа. Сам видишь, нарядилась, как только могла.