Месть от кутюр - [75]
Вдоль косяков и балок вились электрические провода, на потолочных перекрытиях шеренгами выстроились катушки и бобины. Холодная плита, которой давно никто не пользовался, была завалена грязными чашками, тарелками и мисками.
Тилли приблизила лицо к зеркалу и пристально всмотрелась. На нее смотрело худое, изможденное лицо с крестьянским загаром и покрасневшими глазами. Тилли взяла в руки канистру, что стояла у нее под ногами. «Пусть доживает день свой, – Ночь безрассветная близка[44], – процитировала она и начала поливать все вокруг керосином.
В тишине полицейского участка Банко продумывал свою главную сцену, пытаясь кончиком языка достать до носа. Он тоже стоял в ореоле солнечного света, лучи которого падали на большую декоративную розу, украшавшую щегольские лакированные туфли в барочном стиле. Банко стиснул эфес меча, как бы собираясь вытащить его из ножен, и продекламировал:
Взмокшие от пота, измученные актеры в роскошных нарядах вытолкали безжизненное транспортное средство на середину дороги, поправили свои высокие прически и пышные шляпы, подобрали юбки и опять принялись толкать автобус, теперь уже сзади. Мотор затарахтел, автобус вздрогнул и поехал, выпуская клубы черного маслянистого дыма.
Услышав рев двигателя, сержант Фаррат глубоко вздохнул и снял с вешалки фетровую шляпу, отделанную страусовыми перьями.
– Пора! – окликнул он инспектора.
Окружной инспектор вышел из тюремной камеры, одетый в замызганную дерюгу. В руке он держал большую деревянную ложку.
– Как думаешь, Гори, взять это с собой? Для большей выразительности?
– Как хотите, – пожал плечами сержант.
Автобус, пыхтя, затормозил перед полицейским участком, где стояли Банко и третья ведьма.
– С добрым утром! – зычным голосом поздоровался Банко. Отвесив затейливый поклон, он нахлобучил шляпу на кучерявый парик цвета пшеницы. Никто не улыбнулся.
– Карбюратор барахлит? – поинтересовался инспектор, усаживаясь рядом с другими ведьмами.
– Видать, в солярку навоз попал. Ладно, как-нибудь доедем, – хмуро сказал Бобби.
– Вы тогда поезжайте, а я – следом на полицейской машине, – решил Банко, – уж с ней-то все в порядке.
– Теперь я – леди Макбет, – сообщила Мона. – Гертруда… э-э-э…
– Ясно, – произнес Банко и, сняв шляпу, приложил ее к груди.
– Скверная новость, – проговорил Уильям, отвернувшись к окну.
Автобус, громыхая, отъехал от тротуара. Банко еще некоторое время махал ему шляпой. За спиной сержанта Фаррата из трубы домика на холме показался синий дымок.
Тилли отвязала корову и шлепнула ее по костлявому боку. Животное рысцой двинулось вниз по склону, звякая колокольчиком и тряся выменем. Тилли в последний раз прошла по опустевшему городу.
По пути она спускала с цепи собак, открывала курятники, выпустила всех питомцев Бобби Пикетта, освободила овец, привязанных к старым железнодорожным вагонам, и всех пони, отправив их пастись на равнину.
Захватив сценарий, сержант Фаррат еще раз насладился своим отражением в зеркале, а затем пошел к машине. Ключи, обычно лежавшие на полу салона под рулем, куда-то исчезли. Сержант похлопал себя по бокам и сообразил, что одет не в форму. Над ржавой гофрированной крышей дома на холме уже поднимались серо-синие клубы дыма, прорываясь сквозь лиловый ковер цветущих побегов глицинии, что оплетали хижину.
Тилли Даннедж сидела на вокзальной платформе, на сундуке с надписью «Зингер», и смотрела, как ветер гонит по золотистому небу темный дым. В дорогу она надела узкие драпированные брюки из глянцевого синего матлассе, завязанные на талии алым шелковым шнурком. Блузка была простой и изящной: Тилли смастерила ее из полутора ярдов белой шерстяной вуали, выписанной из Испании. Она бросила взгляд на часы – минута в минуту! – и подмигнула розовому какаду в клетке рядом с чемоданом. Позади нее плотная серая дымка накрыла Дангатар.
До сержанта Фаррата донесся отдаленный шум поезда. Паровоз прибыл на станцию, постоял, дал гудок, а затем уехал. Сержант помахал шляпой, разгоняя дым. Озабоченно нахмурил брови, принюхался, резко развернулся и посмотрел вверх. Его бледное лицо побагровело.
– Мои платья! – вскрикнул он. – О господи, Тилли…
Сержант отбросил шляпу и принялся хлопать себя по щекам. Пожарная бригада в полном составе направлялась в этот момент в Уинерп, на айстедвод.
Сержант Фаррат побежал. Впервые за сорок лет он мчался вверх по холму, к горящему дому Тилли. На бегу сержант громко кричал, и жар обжигал ему горло. Добравшись до вершины, красный и взмокший, он остановился, шатаясь и тяжело дыша. Пот, катившийся градом, и потекший грим застилали глаза, но сержант видел, что языки огня не только подбираются к его лакированным туфлям, но и ползут, выжигая кусты и траву, вниз по склону, в город. Пламя вырывалось из окон и дверей покосившейся хижины, тонкие струйки дыма пробивались через щели гофрированной металлической крыши. Выглядело это очень красиво, совсем как сочетание шифона и тюля – в таком костюме, наверное, могла бы танцевать Марго Фонтейн
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
Роман «Открытый город» (2011) стал громким дебютом Теджу Коула, американского писателя нигерийского происхождения. Книга во многом парадоксальна: герой, молодой психиатр, не анализирует свои душевные состояния, его откровенные рассказы о прошлом обрывочны, четкого зачина нет, а финалов – целых три, и все – открытые. При этом в книге отражены актуальные для героя и XXI века в целом общественно- политические проблемы: иммиграция, мультикультурализм, исторические психологические травмы. Книга содержит нецензурную брань. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.