Месть моаи - [67]

— Вот оно! — воскликнула я, резко сев в постели.

— Что такое? Что случилось? Еще кого-то убили? — спросила Мойра, совершенно сбитая с толку.

— Существует только один убийца, — выпалила я.

— Уверена, это облегчение, — успокаивающе произнесла она. Думаю, она решила, что я разговариваю во сне, прямо как Сет несколькими ночами ранее.

— Мне надо позвонить Робу, — выпалила я.

— Сейчас же глубокая ночь, — возразила Мойра, но я уже пыталась набрать номер. Проблема заключалась в том, что нельзя было напрямую позвонить так далеко, в Канаду. Я натянула шорты и надела футболку и в таком виде направилась к стойке администратора. Там никого не оказалось. Свет был приглушен, а телефон, по которому я попыталась позвонить, был отключен.

— Где ключи от машины? — спросила я, возвращаясь в номер.

— Ты с ума сошла! — воскликнула Мойра, когда я вылетела обратно. Я помчалась в город, прямо к дому Гордона и Виктории, и стала барабанить в дверь. Мне открыла заспанная Виктория.

— Мне нужно срочно позвонить в Канаду, — выдала я. — Вопрос жизни и смерти.

Вопрос к Робу: Можно ли отравить кого-то с помощью иглы для татуажа?

— Ты в порядке? — спросил озадаченный Роб.

— Да, — ответила я. — Но мне очень надо тебя спросить кое о чем, очень важном.

— Здесь сейчас четыре часа утра, — сказал он.

— Здесь тоже четыре часа утра, — парировала я.

— Ладно, значит, мы на одной линии. Какой вопрос?

Я сказала ему. Я услышала, как охнула Виктория, когда я озвучила свой вопрос.

— Да, это возможно, — ответил Роб. — Пару лет назад было громкое дело: один парень уверял, что его отравили, уколов зонтом. Все посчитали его сумасшедшим, но он умер некоторое время спустя, от отравления, и у него на ноге остался след от укола.

— А ты помнишь, что это был за яд? — спросила я.

— Нет, но я могу выяснить, — ответил он. — Что ты там затеваешь, Лара?

— Позже объясню, но отравить кого-нибудь в планах не стоит. Кое-кто здесь, точнее три человека, был отравлен. Чего я не пойму, так это почему патологоанатом и врачи не смогли этого выяснить. Неужели у них нет приборов, которые за несколько минут могут определить, что находится в крови человека?

— Ты слишком много смотришь телевизор, — вздохнул он.

— Возможно, — согласилась я. — Но я в форме.

— Конечно, в форме, — сказал слегка озадаченным, но успокаивающим тоном.

— Забудь об этом, — бросила я.

— Знал же ведь, что надо было с тобой поехать, — проворчал он.

— У меня такое чувство, что ты и так все это время был со мной рядом, — возразила я.

— Я не совсем понимаю, что это значит.

— Позже объясню, — заверила я его.

— Это звучит так, словно тебе потом придется довольно долго все объяснять, — вздохнул он. — Будь осторожна.

— Дело в татуировке, — сказала я, вешая трубку и поворачиваясь к Гордону. — В краске был какой-то яд. У Дэйва была татуировка, у Джаспера, и Габриэла начала делать себе татуировку. Она не умерла, потому что в ее организм не попало столько же яда, сколько в организм двух других. Должно быть, ей удалось убежать или убийцу отвлекли. Вам следует сказать об этом врачам Габриэлы немедленно. Патологоанатом как раз выясняет, что же убило Джаспера и Дэйва. Возможно, он уже знает или, может быть, врачи расскажут ему про Габриэлу, он сможет собрать все кусочки мозаики — выяснить, что это за яд.

Гордон было потянулся к телефону, но Виктория накрыла его руку своей:

— Гордон, — сказала она. — Подумай, если все трое отравлены одним и тем же, тогда этот факт может прямиком указать на тебя, особенно из-за Габриэлы. Ты и так уже под подозрением, даже если Фуэнтэс тебя пока отпустил.

«Естественно, Габриэла ведь не близкая родственница», — подумала я.

— Она моя дочь, Виктория, — возразил он. — Я умру за нее.

— Его дочь? — округлила я глаза, когда он стал набирать номер.

— Я позже объясню, — пообещала Виктория. — Но, да, Габриэла — его дочь.

Полагаю, нам всем предстоит кое-что объяснить.

Глава 10

— Змеиный яд, — сказал Фуэнтэс.

— Змеиный яд?! — воскликнула я. — На этом острове водятся ядовитые змеи?

Я подумала о милях полей с высокой травой, сквозь которую ходила, обутая в сандалии, и кучу скал, которые я излазала.

— Конечно, нет, — заверил Фуэнтэс. — Никаких змей, что, кстати, объясняет, почему змеиный яд они искали в самую последнюю очередь в случае сеньориты.

— А противоядие для него существует?

— Да, и я рад сообщить, что его доставят сегодня вечером или, возможно, завтра рано утром. Вопрос в том, очень сильно или нет повреждены внутренние органы сеньориты.

— А откуда привезут антидот?

— Из Австралии, где обычно обитает эта змея.

— От Австралии до Рапа-Нуи далековато плыть для змеи, — заметила я.

— Да уж, — согласился Фуэнтэс. — Именно поэтому я действую на основании предположения, что у кого-то с собой была либо змея, либо пузырек с ядом. Мне сказали, что его используют в очень маленьких количествах, чтобы лечить определенные заболевания, какие именно — понятия не имею, но это означает, что его вполне возможно приобрести.

— В Австралии, — закончила я.

— Да, — кивнул Фуэнтэс. — Уверен, вы знаете, где живет Гордон Фэйеруэтер, и где он преподает.

— Но отравить собственную дочь?! Я же видела его, когда разговаривала с ними прошлой ночью. Он знал, что рискует, и все равно позвонил.