Месть. Книга первая. Проклятие дракона - [13]
Пристегнув к поясу вместо потерянного залтака меч, охотница, ловко лавируя между хаотично движущимися прохожими, ринулась навстречу Лэйну.
Парнишка, схватив ее за руку, втащил в узкий проулок за углом. Пробежав пару эртов, он упал на живот и, как кошка, пролез в широкую щель под высоким деревянным ограждением.
— Быстрее, мастрим, — мальчик вытянул из-под зазора ладошку, и Ли, недолго раздумывая, опустилась на землю и поползла следом. По ту сторону забора оказался задний двор трех тесно примыкающих друг к другу домов, к стене одного из которых была приставлена лестница.
— Куда дальше? — Оливия остановилась в нерешительности, разглядывая замкнутое пространство.
— По улицам нельзя, — Лэйн кинулся к лестнице. — Уйдем поверху. Капитан Дрокк использовал икту призыва, — мальчишка, вскинув руку, указал пальцем куда-то вдаль над головой Оливии. Проследив за ним взглядом, она заметила красный пульсирующий символ тревоги, зависший высоко в небе. — Через несколько минут весь город будет заполнен Гончими.
Лэйн стал быстро карабкаться по лестнице, а спустя мгновение уже бежал по крышам, показывая Оливии дорогу.
Ли резко оглянулась, на ходу оценивая обстановку. За ней организовали не просто погоню: со всех сторон по улицам в сторону Храма Огня мчались разрозненные отряды Гончих, расталкивая и сбивая с ног попадающих им на пути горожан. Задерживаться и выискивать в толпе взглядом того, от кого она так отчаянно бежала, Ли не стала. Доверившись своему новоиспеченному помощнику, она мчалась за ним, перепрыгивая с крыши на крышу, не задумываясь над тем, куда он ее ведет.
Лэйн внезапно остановился на краю карниза и, отдышавшись, кивнул головой вниз.
С высоты городских крыш базарная площадь была видна, как на ладони. Время перевалило далеко за полдень, и убывающий рынок, как разворошенный пчелиный улей, суетливо шевелился, расползаясь во все стороны. Торгаши быстро собирали свои торговые точки. Полупустые крытые фуры и телеги, запряженные лошадьми, медленно двигались по мощеным булыжником дорогам, подпрыгивая и грохоча на выступах и ухабах.
— Прыгаем, — бросил Оливии Лэйн, когда внизу оказалась заваленная сеном телега. Мальчик сорвался с высоты, по-птичьи взмахнув руками, и Ли, сделав шаг вперед, мягко шлепнулась на душистую кучу, а затем, повторив действия Лэйна, полностью зарылась в сено.
— Куда мы? — тихо спросила она следившего за происходящим сквозь прорехи в стоге парнишку.
— Сено обычно в это время везут в конюшни Гончих, — торопливо зашептал Лэйн. — Сейчас дорога будет проходить через площадь, и мы сможем перелезть в фуру кого-нибудь из заезжих крестьян, возвращающихся домой.
Спустя несколько минут телега со скрипом остановилась, завернув за угол. Лэйн дернул Оливию за рукав куртки, призывая приготовиться. Мальчишка перегнулся через бортик и шлепнулся на землю, как разбросавшая лапы лягушка. Спрыгнувшая следом охотница подняла его за шкирку и волоком потащила к перегородившим дорогу фурам.
— В эту! — не задумываясь, пискнул Лэйн, задирая край прикрывающей телегу холстины.
Ли молниеносно запрыгнула внутрь повозки и, подав мальчишке руку, втянула его следом.
— Это фура Глайка, — переводя дух, поведал Лэйн. — Он на рынок каждый день картошку возит. Его ферма в пяти милях на юг от Хелликии. Стража его выпустит, не проверяя.
— А ты молодец, — улыбнулась Оливия. Заметив пустые мешки, она кинула один Лэйну. — Залазь внутрь. Проверять будут всех, это я тебе гарантирую. А так сойдем за картошку, — весело хмыкнула она и, усевшись на пол, стала натягивать мешок на ноги.
Мальчик помялся несколько минут, сожалея, что так неосмотрительно надел новую одежду, и теперь после мешка из-под картошки она станет ужасно грязной, а потом, увидев, что красивая мастрим залезла в него с головой, махнул рукой и сделал то же самое.
— Стой! — Ли, затаив дыхание, прижалась к бортику, прислушиваясь к голосам, доносившимся с улицы. — Что везешь, Глайк?
— Да что я могу везти, капрал Айк, разве не знаете? — добродушный голос мужчины заискивающе любезно обратился к кому-то из остановивших фуру. — Картошку непроданную. Завтра опять приеду.
— Открой полог.
Сквозь мешковину пробился неяркий свет, и Ли поняла, что кто-то из стражи заглядывает внутрь.
— Пусто. Никого нет, — прозвучал громкий окрик. — Проезжай.
— Спасибо, капрал. Случилось что? — полюбопытствовал хозяин телеги.
— Не твоего ума дело, Глайк. Езжай себе дальше, — зло оборвал его стражник, и фермер, дернув поводья, медленно двинулся дальше, увозя беглецов все дальше и дальше от города.
Они покинули повозку только тогда, когда стены города скрылись за густым перелеском.
Юркнув в кусты, охотница и мальчишка быстро побежали в сторону реки, туда, где осталась стоять привязанной кобыла Оливии.
— Спасибо тебе, — Ли ласково взъерошила испачканные землей волосы Лэйна, отвязывая Кору и забираясь в седло.
— Да не за что, — парнишка осторожно погладил лошадь и, переминаясь с ноги на ногу, восторженно произнес: — Я видел с крыши, как ты дралась. Ты врезала по морде капитану Дрокку, а он самый крутой Гончий!
— Ты что, следил за мной? — прищурилась Оливия.
Вы молоды, умны, здоровы, полны сил и надежд? Думаете, что крепко держите руль собственной жизни в своих руках, что можете изменить судьбу только потому, что в вас есть стержень и упорство, способное свернуть горы? Заблуждение. Кто-то мудрый и всесильный все давно решил за вас. Скажете — ерунда? Не стану никого разубеждать. Я тоже так говорила, пока мою жизнь не изменил один-единственный танец…
Он ненавидит дождь. Он не знает жалости. Он не ведает что такое любовь. Он жестокий темный император. Но однажды, ненавистная стихия, та что всегда только отнимала, решив загладить свою вину, преподнесет ему бесценный дар.
Шарлотта Ривз — законченный скептик и с прагматичным цинизмом смотрит на жизнь. Она не верит в чудеса, не верит в счастье и не верит мужчинам. Ее жизнь — работа, а единственная любовь — «Брайан» седьмого калибра. Оружие, которое никогда ей не лжет, никогда не подводит, и не дает пустых обещаний. Она ничего не ждет от судьбы и давно ничего у нее не просит. Корабль ее жизни планирует выбранным курсом и сворачивать с него не собирается — так думала она ровно до того момента, пока его не поразил точным выстрелом лучший межгалактический снайпер Стэнли Стэнфорд по прозвищу Гвоздь.
Таких, как Бенджамин Хоккинс Третий, называют «золотыми» мальчиками, и говорят, что они родились с серебряной ложкой во рту. Их жизнь расписана наперёд. Им завидуют, подражают. Их всегда окружает богатство и успех. А у таких как Хок Бернс есть лишь один шанс стать звёздным легионером, чтобы написать свою жизнь с чистого листа: просто выжить. Спросите, что общего может быть у отпрыска богатейшего рода планеты Аэртон Бенджамина Хоккинса Третьего и звёздного бродяги, дрэйкера Хока Бернса? Судьба! Та самая, от которой невозможно убежать даже на другой конец Вселенной.
Они вышли из красного тумана — исполины, застилающие плечами синее солнце Нарии, жестокие воины без сердца и души. У них много имен — Оддегиры, пустынные люди, демоны мира песков. Они утопили мою землю в реках крови, уничтожили мой народ, стерли с карты неба все звезды жизни, осталась лишь я — последняя сумеречная. И я должна бежать, забыть свое имя и суть, что бы выжить… Но камень высшего эорда брошен, и Эгла уже плетет свою нить, соединяя мою жизнь воедино с тем, кто стал моим проклятьем и моей судьбой.
АннотацияСтоит ли прощать обидчика, когда благодаря ненависти к нему и желанию убить у тебя есть цель и смысл жизни? Нужно ли отвечать злом на зло, если только жажда возмездия способна заполнить пустоту внутри тебя? Что есть прощение — высшая милость или самая изощренная месть? И знает ли тот, кто переступает черту, что у сладкой мести всегда есть обратная, горькая сторона — уничтожая врага, ты уничтожаешь и свою душу тоже.
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.
В какие странные игры порою играет с нами судьба... Сегодня - ты нежно-любимая и трепетно-оберегаемая дочь одного из приближенных к царю эрлов, а завтра – нищая беглянка, вынужденная скрывать за внешностью парня не только свой титул и имя, но и внезапно возникшие чувства.