Месть и прощение [заметки]
1
Мысленно (ит.).
2
Здесь: публично.
3
Прескиль (Presqu’île) – в переводе с французского означает «почти остров». Две реки – Рона и Сона – образуют в центре Лиона почти остров, где расположено множество достопримечательностей, музеев, ресторанов.
4
«Эммаус» – сеть благотворительных организаций, основанная в 1949 г. аббатом Пьером. Принимает в дар одежду, обувь, домашнюю утварь и за счет продажи этих вещей помогает безработным и бездомным.
5
Чарльз Понци (1882–1979) – эмигрировав из Италии в США, создал там одну из самых оригинальных финансовых пирамид, получивших название «схема Понци». Обещал вкладчикам на каждые полученные 1000 долларов 1500 долларов через 90 дней. Пирамида просуществовала около двух лет, после чего Понци был признан банкротом и сел на пять лет в тюрьму.
6
Бернар Мейдофф (р. 1938) – создатель крупнейшей в истории финансовой пирамиды по схеме Понци, ущерб от которой оценивается в сумме около 64,8 млрд долларов. В 2009 г. Мейдофф за свою аферу был приговорен судом Нью-Йорка к 150 годам тюремного заключения.
7
Лицей Людовика Великого – один из старейших лицеев Парижа, основан иезуитами в 1563 г. Известен высоким уровнем образования, а также блестящими выпускниками: его оканчивали Мольер, Робеспьер, Гюго, Ширак и другие.
8
Мондез – старый французский сорт винограда, происходящий из Савойи.
9
Имеются в виду знаменитые многофункциональные складные ножи фирмы «Victorinox», изначально выпускавшиеся для армии.
10
Идущие на смерть приветствуют тебя (лат.). – Согласно некоторым историкам, словами «Ave, Caesar, morituri te salutant» – «Славься, император, идущие на смерть приветствуют тебя» – идущие на арену гладиаторы приветствовали императора Клавдия.
11
Здесь и сейчас (лат.).
12
Жребий брошен (лат.) – фраза, которую, как считается, произнес Юлий Цезарь при переходе через пограничную реку Рубикон.
13
Отец семейства (лат.).
14
Виды полного или частичного паралича.
15
Израильский национальный мемориал Катастрофы (Холокоста) и Героизма. Находится в Иерусалиме.
16
Или Цезарь, или ничто (лат.).
17
Коллеж Станислас – старинное католическое учебное заведение, расположенное в квартале Монпарнас. Коллеж получил свое название в честь короля Франции Людовика XVIII (Станислас – его второе имя).
18
Лицей Людовика Великого – престижный парижский коллеж, ведущий свою историю с XVI в.; расположен в центре Латинского квартала.
19
Формула, которой в древнехристианской церкви заканчивалось богослужение.
20
Старейшая психиатрическая больница в Париже.
21
Пепито – мое сердце (исп.).
22
Компьенское перемирие было заключено 22 июня 1940 г. между нацистской Германией и Францией. Результатом перемирия стало разделение Франции на оккупационную зону немецких войск и марионеточное государство, управляемое режимом Виши. Перемирие предусматривало создание оккупационной зоны немецких войск, занимавшей примерно 60 % от общей территории Франции, включая Париж и все атлантическое побережье. Французская армия должна была разоружиться и передать тяжелое вооружение немецким войскам.
23
Каланки – необычайно живописные бухточки, которыми изрезано все побережье между Марселем и городком Кассис.
24
Из письма Пьеру Даллозу (журналист и известный спортсмен-альпинист, участник французского Сопротивления) от 30 июля 1944 г.
25
«Фау-2» (нем. V-2 – Vergeltungswaffe-2) – оружие возмездия; первая в мире баллистическая ракета дальнего действия, разработанная немецким конструктором Вернером фон Брауном и принятая на вооружение в конце Второй мировой войны.
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.
Эрик-Эмманюэль Шмитт – мировая знаменитость, пожалуй, самый читаемый и играемый на сцене французский автор. Это блестящий и вместе с тем глубокий писатель, которого волнуют фундаментальные вопросы морали и смысла жизни, темы смерти, религии. Вниманию читателя предлагается его роман «Евангелие от Пилата» в варианте, существенно переработанном автором. «Через несколько часов они придут за мной. Они уже готовятся… Плотник ласково поглаживает крест, на котором завтра мне суждено пролить кровь. Они думают захватить меня врасплох… а я их жду».
XXI век. Человек просыпается в пещере под Бейрутом, бродит по городу, размышляет об утраченной любви, человеческой натуре и цикличности Истории, пишет воспоминания о своей жизни. Эпоха неолита. Человек живет в деревне на берегу Озера, мечтает о самой прекрасной женщине своего не очень большого мира, бунтует против отца, скрывается в лесах, становится вождем и целителем, пытается спасти родное племя от неодолимой катастрофы Всемирного потопа. Эпохи разные. Человек один и тот же. Он не стареет и не умирает; он успел повидать немало эпох и в каждой ищет свою невероятную возлюбленную – единственную на все эти бесконечные века. К философско-романтическому эпику о том, как человек проходит насквозь всю мировую историю, Эрик-Эмманюэль Шмитт подступался 30 лет.
Эрик-Эмманюэль Шмитт — философ и исследователь человеческой души, писатель и кинорежиссер, один из самых успешных европейских драматургов, человек, который в своих книгах «Евангелие от Пилата», «Секта эгоистов», «Оскар и Розовая Дама», «Ибрагим и цветы Корана», «Доля другого» задавал вопросы Богу и Понтию Пилату, Будде и Магомету, Фрейду, Моцарту и Дени Дидро. На сей раз он просто сотворил восемь историй о любви — потрясающих, трогательных, задевающих за живое.
Эрик-Эмманюэль Шмитт — мировая знаменитость, это едва ли не самый читаемый и играемый на сцене французский автор. Впервые на русском языке новый роман автора «Женщина в зеркале». В удивительном сюжете вплетаются три истории из трех различных эпох.Брюгге XVII века. Вена начала XX века. Лос-Анджелес, наши дни.Анна, Ханна, Энни — все три потрясающе красивы, и у каждой особое призвание, которое еще предстоит осознать. Призвание, которое может стоить жизни.
Действие повести «Дети Ноя» происходит во время второй мировой войны. Католический священник в пансионе укрывает от нацистов еврейских детей. Посвящается всем Праведникам Мира.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
Молодая женщина, искусствовед, специалист по алтайским наскальным росписям, приезжает в начале 1970-х годов из СССР в Израиль, не зная ни языка, ни еврейской культуры. Как ей удастся стать фактической хозяйкой известной антикварной галереи и знатоком яффского Блошиного рынка? Кем окажется художник, чьи картины попали к ней случайно? Как это будет связано с той частью ее семейной и даже собственной биографии, которую героиню заставили забыть еще в раннем детстве? Чем закончатся ее любовные драмы? Как разгадываются детективные загадки романа и как понимать его мистическую часть, основанную на некоторых направлениях иудаизма? На все эти вопросы вы сумеете найти ответы, только дочитав книгу.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
Новая книга новелл Эрика-Эмманюэля Шмитта «Два господина из Брюсселя» продолжает линию полюбившихся русскому читателю сборников «Концерт „Памяти ангела“», «Мечтательница из Остенде», «Одетта». Шмитт вновь говорит о любви — в самых разных, порой неожиданных формах, а еще о том, как архитектура нашей жизни деформируется под воздействием незримых страстей, в которых герои порой даже не отдают себе отчета.
Эрик-Эмманюэль Шмитт – мировая знаменитость, это один из самых читаемых и играемых на сцене французских авторов. В каждой из книг, входящих в Цикл Незримого, – «Оскар и Розовая Дама», «Мсье Ибрагим и цветы Корана», «Дети Ноя», «Борец сумо, который никак не мог потолстеть», а также в новой повести «Десять детей, которых никогда не было у госпожи Минг» блистательная интеллектуальная механика сочетается с глубокой человечностью. За внешней простотой, граничащей с минимализмом, за прозрачной ясностью стиля прячутся мудрость философской притчи, ирония, юмор.