Мертвые львы - [62]
Она обернулась к Маркусу:
– Все в порядке.
Маркус позвонил в пентхаус:
– Мы ждем вас внизу. – Повесил трубку и сказал Луизе: – Они сейчас спустятся.
Что такое «сейчас» по меркам богачей, выяснилось по мере долгого ожидания у входа: «сейчас» – это когда Пашкину будет угодно. Луиза сдерживала нетерпение, считая черные машины: семь, восемь, девять… Двадцать одна…
– Поставки нефти, – сказал Маркус. – Так я и поверил.
– А что?
– Ой, да ладно.
Мимо проезжали несчитаные машины.
– Он ведет переговоры о поставках нефти с правительством Великобритании? По собственной инициативе?
– Он владелец нефтяной компании.
– А охранное предприятие «Секьюрикор» владеет бронированными автомобилями, но они почему-то не выезжают колонной на Молл в День поминовения.
– Это ты к чему?
– К тому, что между частной собственностью и государственными интересами дистанция огромного размера. По-твоему, Кремль настолько поощряет частную предпринимательскую деятельность? Это ты размечталась.
Луиза не хотела Маркуса Лонгриджа в напарники, но это тоже было частью сделки. Вообще-то, Луиза надеялась, что он будет молчать и не отсвечивать, вместо того чтобы озвучивать свои размышления, да еще и так громко.
– Ты читала его досье? Явно не тот человек, который намерен купить футбольную команду и жениться на поп-звезде. Ему хочется власти.
Если и дальше хранить молчание, то будет выглядеть очень вызывающе.
– И поэтому он попросил о встрече с Пауком Уэббом? – спросила Луиза.
– Наоборот, это Уэбб попросил его о встрече. У Пашкина есть шанс засесть в Кремле. Паук наверняка описался от радости, представив, что окажется с ним в одном помещении.
Тут уж Луиза не удержалась:
– Уэбб хочет его завербовать?
– Типа того.
– По-твоему, восхождение на вершину власти начинается с того, что сливаешь все секреты иностранной разведке?
– Дело не в государственных секретах, – сказал Маркус. – Он возьмет на себя роль агента влияния. И когда объявит о своих притязаниях на власть, поддержка Запада будет ему обеспечена.
– Ну да. Короче, статья в «Телеграф» – это только начало. А уж когда фотографию Уэбба напечатают в журнале «ОК»…
– Луиза, двадцать первый век на дворе. Если хочешь выступать на мировой арене, тебя должны воспринимать серьезно. – Он мизинцем почесал кончик носа. – Уэбб может свести Пашкина с нужными людьми. С премьер-министром. С кем-нибудь из королевской семьи. С Питером Джаддом. А Пашкину только этого и надо, ты уж поверь мне. Когда о нем заговорят за рубежом, у него на родине это заметят.
– Да, двадцать первый век на дворе, – согласилась Луиза. – А кое-где все еще Средневековье. Если Пашкин решит обскакать Путина Великого, то распрощается с головой.
– Без риска ничего не добьешься.
Двери лифта раскрылись, в вестибюль вышел Пашкин в сопровождении своих волкодавов, Петра и Кирилла.
– Все, закончили разговор, – сказала Луиза.
Маркус замолк.
В кабинете на втором этаже не так тихо, как в кабинете Кэтрин. Здесь лучше слышен уличный шум, отсюда видны лица пассажиров в автобусах, чередой проезжающих мимо, а потом исчезающих на полчаса. Но сейчас Кэтрин и Ширли рассматривали совсем не эти лица.
– Это он. Точно.
Это был он. Кэтрин в этом не сомневалась.
Картинка, застывшая на мониторе Ширли, была разделена надвое. На одной половине – кадр из записи камер наблюдения, украденной в «ДатаЛок»: мистер Эл в вагоне, замерший в позе, удивительно статичной даже для фотографии. Какая-то женщина позади поймана в движении; в чертах лица заметна неоконченная мысль. А мистер Эл сидит, тупо сосредоточившись, как манекен на прогулке.
На другой половине экрана красовался все тот же мистер Эл, в той же одежде, с тем же выражением лица, с той же лысой головой. Он снова был неподвижным центром мира, на этот раз более размытого, потому что в этом мире кипела деятельность. Мистер Эл стоял в очереди, а вокруг него суетилась неподвижная толпа, люди волокли чемоданы по блестящему полу.
– Гатвик, – сказала Ширли.
– Очень и очень ненавязчиво, – пробормотала Кэтрин.
Все это придавало вес предположению Лэма. Если специально оставляешь след, то хочешь, чтобы по нему прошли до самого конца. Мистер Эл или те, кто отдал ему приказ, намеревались как можно демонстративнее зафиксировать отъезд из страны и наверняка удивились бы, узнав, что это выяснилось со значительной задержкой. Впрочем, они ведь не знали, что расследование будет проводить Слау-башня. Сотрудники Риджентс-Парка имели свободный доступ к записям камер наблюдения всех аэропортов страны и обрабатывали эти записи с помощью новейших программ и на самом современном оборудовании. На Олдерсгейт-стрит же Ширли Дандер прогоняла украденную запись через устаревшую программу распознавания.
– Утренний рейс. В Прагу, – сказала Ширли.
– Когда?
– Через семь часов после визита в Апшот. Зачем ему понадобилось туда ехать, если он улетал следующим утром?
– Хороший вопрос, – сказала Кэтрин вместо ответа. – Что ж, мы узнали, где он был. А теперь давай выясним, кто он.
Очень хорошо.
Уэбб аккуратно положил мобильник на стол, потому что любил аккуратность во всем. Потом пригладил волосы. И в этом тоже.
«Очень хорошо», – сказал он Луизе Гай, потому что действительно так считал. Он хотел, чтобы обо всем, что произойдет до завтрашней встречи, первым делом докладывали ему. Если бы у него было даже одно-единственное умение… Впрочем, умений у него было воз и маленькая тележка, но самым лучшим среди них было и оставалось умение предотвращать неприятности.
Мика Геррона называли «Джоном Ле Карре нашего времени» и новой надеждой британской литературы, сравнивали с Рэймондом Чандлером и Кингсли Эмисом, Ивлином Во и Грэмом Грином, Элмором Леонардом и Джозефом Хеллером. Герроновские романы – это «смешная, на грани фарса, изумительно циничная карикатура на политиков, функционеров, междоусобную грызню и Большую игру» (Booklist), а «хромые кони», они же слабаки из Слау-башни, – это проштрафившиеся контрразведчики, наказанные «за пристрастие к наркотикам, алкоголю или распутству; за интриги и предательство; за недовольство и сомнения; а также за непростительную оплошность».
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Юкио Мисима — самый знаменитый и читаемый в мире японский писатель. Прославился он в равной степени как своими произведениями во всех мыслимых жанрах (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и экстравагантным стилем жизни и смерти (харакири после неудачной попытки монархического переворота). В романе «Жизнь на продажу» молодой служащий рекламной фирмы Ханио Ямада после неудачной попытки самоубийства помещает в газете объявление: «Продам жизнь. Можете использовать меня по своему усмотрению. Конфиденциальность гарантирована».
Лауреат Букеровской премии Джулиан Барнс – один из самых ярких и оригинальных прозаиков современной Британии, автор таких международных бестселлеров, как «Англия, Англия», «Попугай Флобера», «История мира в 10/2 главах», «Любовь и так далее», «Метроленд», и многих других. Возможно, основной его талант – умение легко и естественно играть в своих произведениях стилями и направлениями. Тонкая стилизация и едкая ирония, утонченный лиризм и доходящий до цинизма сарказм, агрессивная жесткость и веселое озорство – Барнсу подвластно все это и многое другое.
Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления.
Случайно разбитый стакан с вашим любимым напитком в баре, последний поезд, ушедший у вас из-под носа, найденный на улице лотерейный билет с невероятным выигрышем… Что если все случайности, происходящие в вашей жизни, кем-то подстроены? Что если «совпадений» просто не существует, а судьбы всех людей на земле находятся под жестким контролем неведомой организации? И что может случиться, если кто-то осмелится бросить этой организации вызов во имя любви и свободы?.. Увлекательный, непредсказуемый роман молодого израильского писателя Йоава Блума, ставший бестселлером во многих странах, теперь приходит и к российским читателям. Впервые на русском!