Мертвецы зимы - [48]

«Эми» кивнула.

— Прости, малыш.

— Но ведь… Доктор Блум не стал бы… — не понимал я.

Она погладила меня по волосам.

— Он здесь ни при чем, — сказала она. — Он вообще не в курсе.

— Тогда чья же это была идея? — спросил я.

В этот момент из тумана появилась знакомая, необычно одетая фигура. Это был князь Борис, но не в пижаме или халате, а в полном военном обмундировании, в стиле игры «Заключенный Зельды»[16]. Он подошел ко мне и поклонился, щелкнув каблуками.

— Это была моя идея, — сказал он бархатным вкрадчивым голосом. — Это я предложил Косову заразить Вас.

Он резко повернулся к «Эми».

— Вы уже узнали у него всё, что хотели?

Она мрачно кивнула. Было что-то странное в том, как она смотрела на него, что-то пугающее.

— Мы узнали многое. Он не из этого мира. Он путешествовал во времени.

Князь Борис рассмеялся.

— О, это поистине чудесно! — он взглянул на меня с издевательским почтением. — Как оригинально! Доктор упоминал нечто подобное в нашей беседе, но я хочу узнать, как именно?

— Не скажу, — отрывисто выкрикнул я.

— В синей будке, называемой ТАРДИС, — сказала «Эми» мрачно. — Он не знает, как она работает. Единственный, кто может ей управлять — это Доктор.

— О, вот как? — сказал Борис, снова засмеявшись. — Интересно. Очень интересно. А что насчет девчонки?

«Эми» пожала плечами.

— Она очень важна для этого человека. Он опасается, что она любит не его, а Доктора.

— Ой! — вскрикнул я. — Всё намного сложнее, чем вы думаете!

«Эми» повернулась ко мне и подмигнула.

— Вовсе нет, малыш.

Князь Борис фыркнул.

— Так ты ревнуешь свою жену? — поинтересовался он.

Я постарался ответить как можно тверже.

— Да, а кто бы не стал?

— Занятно, — хмыкнул князь.

Он схватил за руку создание, похожее на мою Эми, и начал целовать его, долго, медленно, при этом наблюдая за моей реакцией. Я возненавидел его.

— Мило! — сказал он, наконец. — Конечно, если бы твоя жена по-настоящему любила тебя, то была бы сейчас здесь. А где она? — он оглядел берег, гримасничая, словно опереточный злодей, затем пожал плечами.

— О мой милый друг Рори, — сказал он. — Я вовсе не думаю, что ты важен для нее. Твои друзья бросили тебя…

«Кто бы говорил», — подумал я мрачно.

— Они оставили тебя мне, — продолжил князь. Снова схватив ложную Эми, он, смеясь, закружил ее в вальсе. — Хочу сказать вам, мистер Вильямс, именно эти создания преобразили меня. И, я думаю, они с той же охотой покорятся моей сильной воле. Я как раз собираюсь сходить и поговорить с ними. Сказать им, кто здесь главный. Вот я балбес — почти всю жизнь потратил впустую. Но ничего, скоро я наверстаю упущенные возможности!

— Что? — сощурил я глаза. — А я-то считал вас добрым человеком!

Князь Борис вздохнул и поцокал языком, словно старая леди в кондитерской.

— Нет, это была не доброта, — сказал он. — Скорее простая вежливость. А теперь, если позволите…

Он повернулся было, чтобы уйти, но «Эми» остановила его, мягко коснувшись рукой его плеча.

— Ну? — раздраженно повернулся он. — Чего тебе?

— Теперь, после того как мы вылечили мистера Вильямса, можно ли мне отпустить его и вернуться в Море? — спросила она.

Князь отрицательно покачал головой.

— Нет, нельзя. Осуши его полностью.

С этими словами он скрылся в тумане.

Дневник Доктора Блума

7 декабря 1783

Ужасная досада, но иногда даже доброта Пердиты ко мне не делает жизнь проще. Она сжала мою руку возле аспидистры.

— Все будет хорошо, мой милый! — сказала она.

Иногда ее оптимизм только раздражает меня. Вот как сейчас. Я махнул рукой в сторону коридора.

— Как, когда? Ты что, не видишь? Князь Борис взял верх! Он все испортил! Он сошел с ума. Я-то думал, что мне достаточно разобраться с Доктором, но теперь! Мои пациенты — ты только взгляни на них! Клиника превратилась в сумасшедший дом!

Пердита взглянула на меня.

— Я знаю, милый.

— Но что же нам делать?

Она подумала.

— Я знаю кое-кого, кто сможет нам помочь, — сказала она. — Но, боюсь, тебе это не понравится.

Вскоре мы оказались возле двери моего собственного кабинета и начали стучать в нее. С пылающими от смущения и злости щеками! Но Пердита ободряюще кивнула мне, позволив мне продолжить стук. Я снова постучал и стал ждать. Это напомнило мне ожидание перед дверью господина Густаффсона — нашего декана в медицинской академии Швейцарии. Я снова почувствовал себя на миг студентом, взволнованным, полным идей…

Письмо от Марии

Сент-Кристоф,

7 декабря 1783

Мамочка!

Я так напугана — это место такое ужасное! Я просто больше не могу здесь оставаться. Это просто жутко. Во-первых, здесь туман и гроза — они бушуют прямо в коридорах. Во-вторых, другие больные. Они ведут себя чрезвычайно странно.

И, наконец, здесь есть князь Борис, который вдруг оказался ужасно злым.

Он похож на… Ты, наверно, помнишь тетушку Клодетту, которая была такой доброй и милой до тех пор, пока не умер дядюшка Жан и не оставил ей богатое наследство. Потом она стала непредсказуемой и жестокой, и начала спускать на всех собак. Вот и с князем то же самое, словно у него появилась возможность показать свою злобную натуру во всей красе. Мне это не нравится. Он ужасно неприятный.

Я побежала назад к Доктору, который все так же сидел в шкафу под лестницей, качая головой.