Мертвецы зимы - [47]

— Что, нет ответа? — печально спросил Борис. — Жаль… Ну ладно. Можешь идти. — Отвернувшись от Косова, он уставился в окно. — Я больше не нуждаюсь в тебе.

Я съежилась в своем углу, глядя во все глаза.

Некоторое время Косов стоял неподвижно. Я подумала, что он сейчас заплачет, закричит, или просто уйдет, или сделает еще что-нибудь в этом роде. Но он лишь пошатнулся. Неловко переступил с ноги на ногу. Потом потерял равновесие, и… половина его тела опустилась на пол. А его лицо! Его лицо было похоже на лед, ломающийся, тающий, текущий. Даже его одежда потекла как расплавленный воск.

Я смотрела на это так долго, сколько могла. Но потом это тающее странное существо издало жуткий булькающий звук. Словно оно плакало.

И это еще не самое ужасное. Хуже всего было то, что князь Борис, глядя на это… смеялся!

Не выдержав, я убежала.

Всегда любящая тебя Мария.

Журнал Доктора Блума

7 декабря 1783

Пердита прислонилась к стене. Она выглядела ужасно.

— Косов, — простонала она. — С ним что-то не так.

— Что? — спросил я.

Она сползла вниз, уронив голову, спрятав лицо в спутанных волосах. Она застонала.

— Слишком поздно… Иди к нему, Йохан, милый, пожалуйста!

Я бросился в покои князя Бориса и застал князя приводящим себя в порядок. Он завязывал галстук, тщательно, не отрываясь от зеркала.

— Ах, доктор Блум! — промурлыкал он, заметив меня, и даже издевательски щелкнул каблуками.

Я заметил странную вещь на полу. Оно было похоже на… туманный комок светящегося клея, только с примесью мокрых волос. Иногда больничная кошка выплевывала полупереваренную крысу на пол моего кабинета. Вот на что было похоже это нечто, только больше. От него исходила жуткая вонь. Оно еще шевелилось, медленно, лениво. Оно было странно знакомым.

— Это был Косов? — прохрипел я.

Князь Борис подмигнул мне.

— Бедный доктор Блум, да вы позеленели. Я думал, что у вас, медиков, более крепкие желудки и нервы.

— Что вы с ним сделали?

— Я убил его, — отвечал Борис, закатывая глаза. Он плюхнулся на кровать. — Он исцелил меня, и я более не нуждаюсь в нем. Я просто отослал его, — он театрально вздохнул. — Как бы я хотел проделать то же со всеми крестьянами там, дома…

Вскочив, он потер руки.

— О, я чувствую себя превосходно. Я очень признателен вам, честно. И искренне прошу прощения за беспорядок на полу.

Я старался не смотреть на Это. Что он за человек?

Он хлопнул себя по спине.

— А что касается тех существ на берегу… Какие они замечательные! Мне не терпится увидеть их снова, — сказал он. — Много лет назад отец отправил меня… с дипломатической миссией. Это была долгая, кропотливая работа. Я прилежно занимался ею два дня, а на третий слег, — он подавил зевок. — Я чувствую, что чем бы ни было это существо, это чудо, но оно привыкло, чтобы к нему относились ласково и деликатно. Вы добрый и терпеливый человек, — Борис пожал плечами, и пригладил свою окладистую бороду. — А я нет.

Эти слова повисли в воздухе. Это была угроза. Конкретная угроза.

Он внезапно улыбнулся, и погладил меня по подбородку, как домашнего питомца.

— И все это благодаря вам, дорогой Йохан.

Меня передернуло от такой фамильярности.

— Я преобразился! Преобразился! Чувствую себя превосходно! Впервые в жизни у меня есть энергия, сила, и я могу быть тем, кем хотел быть всегда! — он небрежно хлопнул меня по плечу. — А теперь я должен узнать, что именно вы скрываете на берегу, — в его глазах был странный злой блеск. — По-моему, настало время показать всем, кто здесь главный.

С этими словами он вышел из комнаты.

Уходя, он бросил через плечо:

— Не забывайте о моем подарке, Блум. Это очень важно.

Рассказ Рори

Забавно, как легко я иногда забываю важные вещи. Например, является ли создание, столь похожее на мою жену, действительно моей женой или нет.

— Эми, — сказал я ей, совсем забыв, что передо мной была вовсе не Эми. — Я не очень хорошо себя чувствую.

Создание, так похожее на нее, предостерегающе зашипело и приложило палец к моим губам.

— Не стоит волноваться, мой милый мальчик Рори, — прошептала она. — Мы уже почти закончили. Ты почти полностью исцелен. Я тебя даже поцелую потом. — И она улыбнулась нежной улыбкой, которая озарила весь берег ярко-зеленым светом.

Несмотря на надвигающийся шторм и дождь, я почувствовал себя лучше. Теплое свечение, исходящее от лжеЭми, согрело меня, словно чашка горячего шоколада в жутко морозный день. Я осторожно кашлянул. Никаких хрипов. Ничего плохого. Просто кашель. И моя голова очистилась от тумана. Я почувствовал себя превосходно.

Я повернулся к другим больным, дремлющим рядом со мной на берегу.

— Вы видели это? — воскликнул я. — Я исцелен! Я исцелен!

Несколько человек кивнули мне, но видно было, что им не было никакого дела до меня.

«Эми» вздохнула.

— Бедняжки, чтобы вылечить их, требуется гораздо больше усилий. Ты ведь знаешь, каково это.

— Но… почему так?

— Ну, я считаю, что не будет особого вреда, если я расскажу тебе, тем более что сейчас ты в порядке. — «Эми» фыркнула. — Ты… Ну, ты был болен лишь слегка. Маленькое такое недомогание. Но достаточно, чтобы…

Теплое милое свечение исчезло.

— Достаточно, чтобы заставить меня довериться вам, — закончил я мрачно.