Мерле и Стеклянное Слово - [57]

Мир погружался в грохот бури и сверкающего серебра.

Фермитракс целил в мощный череп Сына Матери. По сравнению с прародителем сфинксов лев казался маленьким, как насекомое. Но это рычащее насекомое, закаленное в лаве Каменного Света, полное решимости и бешеной энергии, являло собой впечатляющее зрелище.

Все остальные, сгрудившись наверху, у балюстрады, глядели вниз. Их лица посерели, как лед, растекавшийся вокруг потоками воды. То, что Сын Матери их обнаружил, уже не играло роли. Что бы ни случилось, от них уже ничего не зависело.

Огромный сфинкс отступил на шаг от статуи своей матери, обернулся и, раскрыв пасть, зарычал на Фермитракса. От его рыка сердце Железного Ока вздрогнуло, высокий зеркальный храм зашатался.

Вода на полу пенилась и бурлила, как в ведьмином котле. Огромное чудовище бесновалось, забыв о прежней осторожности и становясь все опаснее. Тысячелетия оно неподвижно пролежало в глубине Лагуны, Теперь, обретя невероятную энергию, оно могло бы одним ударом прихлопнуть Фермитракса.

Обсидиановый лев увернулся от многопалых лап и подлетел так близко к одной из стен, что Мерле смогла увидеть в зеркале себя и Серафина. Отражение все увеличивалось и увеличивалось и наконец пронеслось мимо, как цветное пятно, когда Фермитракс сделал резкий разворот и помчался обратно. Сфинкс яростно зарычал и попытался поймать льва в воздухе, как назойливого комара, но опять промахнулся. От виражей Фермитракса у Мерле и Серафина перехватило дыхание, но все же назойливый комар снова и снова жалил огромного сфинкса.

Чем ниже они пикировали, тем большей опасности подвергались. Чудовище пыталось поймать их не только пальцами, но и мощными львиными лапами. Один раз Фермитраксу пришлось пролететь между высокими, как башни, ногами бестии. Еще немного — и Сын Матери схватил бы их длинными когтями. Он ослеплял их брызгами и оглушал злобными воплями, вздымая вокруг целые водопады.

Фермитракс вылетел из-под него с другой стороны, достаточно близко от каменной статуи Секмет, чтобы облететь ее и скрыться в ее тени от жутких когтей. Здесь лев и его всадники были в безопасности.

— Позволь мне сойти, — крикнула Мерле в ухо Фермитраксу. — Я проберусь пешком. А ты отвлеки его.

Фермитракс подчинился и сел на землю под защитой статуи. Мерле соскользнула с его спины в талую воду. Вслед за ней на пол спрыгнул и Серафин. Бурлящая, жутко холодная вода доходила до щиколоток. На миг у Мерле и Серафина перехватило дыхание.

На прощание не оставалось времени. Удары чудовища уже сотрясали статую. Сын Матери окончательно потерял всякую осторожность и пытался теперь опрокинуть статую с другой стороны.

Интересно, подумала Мерле, знает ли он, что ему угрожает.

— Конечно, — сказала Королева Флюирия. — Он может меня учуять, как и я его. Но он еще не до конца возвратился в мир живых. Его чувства в смятении. Он не может привести их в порядок. Однако скоро он станет таким, как прежде. Не верь спектаклю, который он здесь разыгрывает. Он вовсе не безмозглый колосс, наоборот. Он хорошо соображает. Вот перестанет дрыгаться, как новорожденный, и станет действительно опасным.

Фермитракс взлетел, в последний раз печально подмигнув Мерле. Потом он облетел статую сбоку и ринулся на Сына Матери, но не прямо, а выписывая зигзаги. Теперь он отважно решил пожертвовать собой, чтобы Мерле сумела беспрепятственно достичь своей цели.

Она огляделась. Алтарь, на котором лежало окаменевшее тело Секмет, находился у самой статуи, шагах в тридцати. Там не было укрытия. Там они непременно подверглись бы атакам чудовища. Но если их план удастся, Фермитракс отвлечет внимание взбесившегося Сына Матери не только от статуи, но и от них. Они крадучись пробирались на другую сторону статуи вдоль ее каменных лап. Серафин шлепал по воде рядом с ней.

— Прошу тебя, Мерле, — умолял он, — позволь мне это сделать!

Она не глядела на него.

— По-твоему, я оказалась здесь, чтобы вдруг передумать?

Он схватил ее за плечо, и она против воли остановилась, успев заметить, что Фермитракс обманным маневром вынудил Сына Матери изменить направление.

— Ради всего этого… — мрачно сказал Серафин. — Ради всего этого… не стоит умирать.

— Перестань, — возразила она, покачав головой. — У нас нет на это времени.

Серафин взглянул на Фермитракса и на колоссального сфинкса. Мерле понимала, что происходит у него в душе. Собственное бессилие было написано у него на лбу. Она хорошо представляла себе его чувства.

— Спроси Королеву, — предпринял последнюю попытку Серафин. — Не может же она желать твоей смерти. Скажи ей, что она может взять меня вместо тебя.

— Могу, — неуверенно отозвалась Королева.

— Нет! — Мерле взмахнула рукой, отметая все дальнейшие возражения. — Хватит. Прекратите.

Она вырвалась и что есть мочи бросилась бежать по воде к окаменевшей Секмет. Серафин снова последовал за ней. Оба уже не обращали внимания на то, что Сыну Матери достаточно было обернуться, чтобы обнаружить их. Они всё поставили на карту.

Мерле первая добежала до помоста, поднялась по ступеням наверх и снова поразилась тому, каким изящным было тело Секмет. Она вовсе не походила на статую демонической богини, изваянную неизвестным скульптором.