Мерле и Стеклянное Слово - [45]

— Сфинксы со всего света устремились сюда, чтобы стать свидетелями воскрешения Сына Матери, — сказала Королева. — Никто не хотел пропустить это событие.

И Зимний Холод налетел на них, как штормовой ветер, подумала Мерле, представив себе огромные залы, заполненные ледяными сфинксами, словно мастерские безумного скульптора.

— Наверное, так оно и было, — подтвердила Королева.

— Так вот почему Барбридж рассказывал об этом Зимнему Холоду. Он хотел отомстить сфинксам и натравил на них Холода, — мысленно предположила Мерле.

— А Каменный Свет?

— Барбриджу каким-то образом удалось заманить Зимнего Холода в свой зеркальный кабинет.

— Весьма вероятно.

— Такое уже бывало, верно? — спросила Мерле.

Бывало. Но тогда это был не Зимний Холод. Возможно, что в последний раз Летняя Жара освободилась сама или что-то ей помогло.

— Гибель Субокеанических империй!

— И племен майя. И инков. И Атлантиды.

Мерле не знала ни одного из этих названий, но ей все равно стало страшно. Пока Фермитракс, отделавшись от сфинксов, бежал к проходу, куда скрылась Лалапея, Мерле, несмотря на встречный ветер, поделилась с Серафином своим предположением. И он с ней согласился.

Им пришлось пригнуть головы, потому что Фермитракс на бреющем полете влетел в низкую арку, взрыхлил когтями остатки снежного заноса и наконец приземлился на все четыре лапы. Проход был слишком узок, чтобы пролететь в нем большое расстояние. Кроме того, их ждала там Лалапея. Она была невредима, но явно чем-то встревожена.

— Сколько их? — спросила Мерле у Фермитракса.

— Осталось еще четверо. Может, немного больше.

— А должна была быть целая армия.

— В общем, да.

Мерле усмехнулась: все подумали о том, как легко удалось Фермитраксу справиться со сфинксами. За них постарался Зимний Холод.

Лев и Лалапея бежали по коридору, когда у них за спиной снова появились выскочившие из бокового прохода враги. Это возвратились исследователи. Два воина снова бросились в погоню. На зеркальной дороге несколько раз басом прозвучал сигнал тревоги. Сфинксы-исследователи трубили в рога, призывая на помощь другие отряды из необъятного Железного Ока.

— Ты знаешь здешние места? — спросил Фермитракс.

— Нет, — ответила Лалапея. — Когда я покинула свой народ, чтобы сторожить Лагуну, Железное Око еще не существовало. Сфинксы всегда обитали в пустынях и глубоких пещерах. Все это, — она обреченно покачала головой, — все это не имеет ничего общего с тем, что я когда-то знала.

Хотя в коридоре царил такой же холод, как и везде в Железном Оке, снежный покров с каждым шагом становился тоньше и наконец вовсе исчез. Навстречу им дул резкий ветер, но он уже не приносил с собой льда. Зеркальный пол был скользким от застывшей влаги, и ни Фермитракс, ни Лалапея не могли продвигаться вперед так быстро, как им хотелось. Обсидиановый лев мог сразиться с преследователями и, наверное, одолел бы их, но опасался, что за этими двумя вскоре последует большее число противников. А если он ввяжется в схватку, Мерле и Серафин останутся без защиты.

Справа их путь пересекал новый проход, откуда к ним приближались поднятые по тревоге отряды сфинксов. Фермитракс ускорил шаг. Сфинксы не могли не заметить отсветов сияния, испускаемого его раскаленным телом. Спрятаться некуда, везде только открытые арки, ведущие в огромные холлы и залы, бесконечно отраженные в бесконечных зеркалах, и никаких дверей.

Они пересекли замерзшие открытые каналы, через которые были переброшены филигранные мосты, казавшиеся хрупкими, но даже не дрогнувшие под тяжестью обсидианового льва, хотя он и весил не меньше тонны. Миновав холмистый ландшафт, усеянный осколками зеркал, кучами лезвий и серебряной стружки высотою с дом, они снова побежали вниз по лестницам, снова по лестницам и опять по лестницам.

Преследователи шли по пятам, прячась за поворотами и углами. Об их присутствии говорили волны шума, топот львиных лап, яростное рычание, сумятица диких проклятий и приказаний.

Потом они снова пробирались по снегу, влажному, тяжелому и такому глубокому, что Фермитракс проваливался по брюхо, а Лалапея то и дело безнадежно увязала. Обсидиановый лев разгребал снег крыльями, но вскоре стало ясно, что он вряд ли сможет ей помочь.

— Фермитракс, — крикнула Лалапея, — ты сможешь выдержать еще одного всадника?

Хоть двоих или троих, только бы хватало места. Но разве это поможет?

— Посмотрим. — И не успела она договорить, как с ней произошло какое-то изменение.

Мерле смотрела на нее во все глаза, открыв рот от удивления. Серафин взял ее за руку и прошептал:

— Не бойся. Это с ней часто бывает.

Казалось, из отпечатков ее львиных лап на снегу вдруг забили желтые фонтаны песка. На секунду они скрыли ее из виду, как будто она вдруг растворилась, как будто ее тело взорвалось, превратившись в песчаную пыль. И так же быстро крошечные пылинки снова соединились, и из них вынырнула Лалапея. Ее тело до бедер осталось прежним, а ниже бедер она стала человеком. Женщиной с длинными стройными ногами, босыми, несмотря на холод. Меховая куртка, подаренная пиратами, прикрывала бедра, но ноги по колено увязали в снегу.

Серафин отпустил Мерле и немного отодвинулся назад.