Меня зовут Северус - [29]

— Ага, — ухмыльнулся Грегори. — Это весело.

— Из–за меня вы потеряли пять баллов, — напомнил Северус.

— Ну и что? — спросил Винсент. — Из–за тебя мы потеряли уже столько баллов, что это уже вообще стало без разницы. Что бы мы не делали, мы все равно будем на последнем месте.

— Вы об этом еще пожалеете, — холодно пообещал Северус.

Минерва МакГонагалл обнаружила Альбуса Дамбльдора в его кабинете, погруженного в чтение толстого фолианта по Зельеделию.

— Альбус, нам нужно поговорить.

Директор поднял голову.

— О чем?

До чего же у него усталый вид! Может быть, не стоит нагружать его еще и этими неприятностями… Но к кому еще обратиться, как не к нему? Никого другого попросту не было. И это было тоже частью проблемы.

— О Северусе, — сказала она. — Я волнуюсь за него.

— Мы все волнуемся, Минерва, но мы работаем, — успокаивающе сказал Дамбльдор. — Лучшие алхимики мира бьются над этим заданием.

— Дело не в этом, Альбус, — возразила профессор МакГонагалл.

— Не в этом? А в чем тогда? Только не говори мне ничего про Зеленого, — улыбнулся Дамбльдор. — С ежом все в порядке, и, мне кажется, живется ему просто замечательно. Да и Северусу есть чем занятся.

— Нет, дело не в этом ужасном еже, — недовольно сказала профессор МакГонагалл. Ну почему Дамбльдор всегда такой несерьезный? — Ему одиноко, Альбус. Ему нужны друзья.

— Одиноко, Минерва? В его распоряжении полная комната друзей, его соседей. Мы же затем и подселили его к ним, разве ты забыла?

— Он не ладит с ними, Альбус. Он настроил их против себя. Он постоянно дерется с ними, устраивает им неприятности, и ему одиноко и плохо.

— Ну, если он так себя ведет, то, вероятно, и не старается с ними подружится, — заметил Дамбльдор, все еще не видя причин для беспокойства.

— Альбус, он чуть ли не пожаловался мне открытым текстом, что его никто не любит. Он хочет найти друзей, но, я думаю, не знает, как. Ты что, забыл, каким он был в юности? Всегда один, ни единого друга или приятеля. А взрослый? Разве у него были настоящие друзья?

— Я его друг! — сердито заметил Дамбльдор.

Ну, замечательно, теперь он примется защищатся. Ну почему ей не пришло в голову постаратся не говорить ничего такого, что могло быть истолковано как обвинение в том, что директор забросил своего друга?

— Верно, но с тобой легко подружится, — поспешно добавила она. — И от кого, мне интересно, исходила инициатива? Могу поспорить, что от тебя.

— Ну, да, от меня, но это еще не значит, что за Северуса пора волноватся, Минерва.

— А есть ли у него друзья, кроме тебя? «Давай, Альбус! Прекращай увиливать. Этим ты другу не поможешь.»

— Филч очень уважает его, — сказал Дамбльдор, немного подумав.

— Уважает, — повторила МакГонагалл. — Но это нельзя назвать дружбой, правда?

— Нет, но мне все равно кажется, что ты сгущаешь краски, — возразил Дамбльдор. — Конечно, учителю нелегко подружится с учениками. И это понятно, что они не спешат ему доверится. Но если бы Северуса это и правда беспокило, он бы придумал, как их убедить.

— Я же тебе сказала — он не знает, как, — напомнила профессор МакГонагалл.

— Если бы это было так, — сказал Дамбльдор, — он бы мне об этом сказал. Я встретил его на прошлом уроке, и единственной его заботой было то, что тебе не нравится его еж. Если уж ты и впрямь хочешь ему как–то помочь, я бы предложил тебе пересмотреть это мнение.

— К черту проклятого ежа! — фыркнула профессор МакГонагалл, теряя терпение. Ну почему Дамбльдор не понимает? — А ты не подумал над тем, что он не рассказал тебе этого, потому, что знает, что ты и так слишком занят?

— Я? — сказал Дамбльдор и натянуто улыбнулся. — Слишком занят? С чего бы ему так считать?

Минерва печально покачала головой.

— Ты меня не проведешь, Альбус. Я тебя знаю очень, очень давно, и Северус тоже. Ты совершенно замучился с твоей и его работой. Быть главой Слизерина не так легко, как кажется?

— Не легко, — со вздохом признал Дамбльдор. — Эти дети такие скрытные. Мне кажется, они равнодушны ко всему, даже к своим друзьям. Никогда нельзя сказать точно, о чем они думают, и они упорно отказываются говорить со мной о своих заботах. И все прячутся за ледяными масками.

— Во многом напоминает Северуса, правда? — помедлив, сказала МакГонагалл.

— Да, именно так. — он слабо улыбнулся. — Он ведь тоже из Слизерина. Наверное, он умеет заглядывать под их личины. Но я‑то привык к гриффиндорской искренности. Ты же сама знаешь, как живут многие из этих детей. У большинства даже нет нормальной семьи, и все равно они не желают говорить со мной о своих бедах.

— Может быть, именно поэтому, Альбус. Им всю жизнь было некому доверится, и они так и не научились говорить искренне. Как и Северус, — сказала профессор МакГонагалл.

— Северус может доверится мне, что он и делает, Минерва. Он это знает, и он справится со своими одноклассниками. Правда, не знаю, как именно — лично мне это представляется невозможным. Чем больше я стараюсь, тем безнадежнее…

— Сколько времени тебе понадобилось, чтобы сблизится с Северусом? — спросила профессор МакГонагалл.

Дамбльдор не ответил. Он был не в состоянии вкладывать столько сил и времени в каждого отдельно взятого слизеринца. Впрочем, едва ли так поступал сам Северус. Видимо, имелся какой–то другой способ. Например, общий враг. Скажем, гриффиндорцы.