Меня нет - [111]

— Что же вы натворили, — глухо произнёс Эрнан и в сердцах выругался. Эля посмотрела на него непонимающе и испуганно.

— Папа, прости, всё случилось случайно…

— Да при чём здесь?!.. Ай! Говур истратил целое желание на то, чтобы воскресить сына.

— Разве это плохо, что Ансерик жив? — непритворно удивилась девочка.

— Не плохо, — устало вздохнул Эрнан. — И в той ситуации никто бы не посмел отказать Говуру. Но пойми, эти желания принадлежат всей деревне, а не одному человеку. Их и так мало. А если каждый захочет воскресить кого-нибудь из своих близких? Как тогда?

— Но можно же попросить у богов, чтобы они всех сделали бессмертными, — озвучила свои мысли девочка, но удостоилась лишь разочарованного взгляда.

— Боги не всесильны, — объяснил Эрнан. — И уж тем более они не станут тратить силы на то, чтобы и людей сделать равными себе. Не было такого и не будет. А Говур… он создал прецедент. И попомни мои слова, добром это не кончится!

Они подошли к дому бабушки Ханны и поднялись на крыльцо.

— Я пойду, поищу твоих маму и бабушку. Надо рассказать им всё. А ты лучше отправляйся к себе. На сегодня прогулки запрещаю.

— А можно посидеть в саду? — попросила Эля.

— Можно, — разрешил отец и скрылся внутри.

Девочка грустно вздохнула и уныло опустила голову. Кажется, она и правда очень виновата, раз отец так серчает. Но всё-таки хорошо, что всё закончилось благополучно. Надо непременно сказать спасибо богам!

Эля повернулась к горе, нашла взглядом головы богов и уже собиралась произнести слова благодарности, но тут же её сердце тревожно ёкнуло.

Боги больше не улыбались.

***

С Ансериком всё было в порядке. Правда, он несколько дней ходил как в тумане, жалуясь на проблемы с памятью, но вскоре всё прошло. Со стороны казалось, что с ним не произошло никаких перемен. Но тайно от всех он поведал Эле, что его преследуют жуткие кошмары, а ощущение опасности, приходящее во сне, не развеивалось даже после пробуждения.

И он всякий раз уклонялся от ответа на вопрос, видел ли он что-нибудь там, за гранью жизни? Тщательно обходил он стороной вопросы о душе и о встрече с богами.

— Это ведь важно для меня! Я ведь теперь жрица! — настаивала девочка, но тщетно. Ансерик был непробиваем. И хоть взрослые этого не замечали, но девочка видела, что её друг стал куда менее подвижным и весёлым. Он стал как будто чуточку взрослее. Во всяком случае, Эля больше не позволяла себе на него замахиваться, и вовсе не потому, что излишне жалела его после той истории на реке.

Жизнь меж тем текла своим чередом. Семья Эли набирала влияние и вес. Деревня процветала. Молодой староста, у которого в волосах появилась первая седина, продолжал твёрдой рукой направлять односельчан по праведному пути.

В конце июня селяне решили истратить четвёртую просьбу к богам. Пастухи страдали от частых нападений волков на скот, и жители деревни попросили покровителей как-то обуздать хищников. Нападения немедленно прекратились, и лесники, заходившие далеко в чащу, уверяли, что не смогли найти свежих волчьих следов.

В июле поля подверглись нашествию саранчи, и сколько не пытались люди справиться с бедствием своими силами, всё же пришлось снова идти к богам на поклон. Слишком поздно: саранча успела уничтожить добрую треть посевов, прежде чем её унёс насланный богами настойчивый северный ветер.

В конце августа амбары мельников сильно пострадали от небывалого количества мышей. Люди понимали, что осталось всего две возможности обратиться к покровителям, и потому снова попытались решить проблему самостоятельно. Котов в этих местах отродясь не водилось, и жителям пришлось приспособить для ловли мышей маленьких юрких куниц. Эти зверьки вполне охотно взялись за дело, правда, вскоре почти все они разбежались по окрестным лесам и рощам, так что амбары остались без всякой защиты.

Повздыхав, решили снова просить божьей милости.

— Как там боги? — на всякий случай спрашивали селяне у маленькой Эли, на что та неизменно отвечала:

— Они улыбаются.

Это была неправда, но ответить иначе начинающая жрица не решалась. Мало ли, вдруг жители деревни сочтут, что она плохо исполняет свои обязанности, и потому боги осерчали на неё.

Так или иначе, но шестое желание было исполнено: мыши, сбившись в гигантскую тёмную стаю, спешно покинули долину, будто их манило какое-то неведомое и непреодолимое искушение. На этом селяне решили остановиться. Уже много лет не было такого, чтобы они просили о чём-то богов семь раз за год. Обычно ограничивались пятью-шестью желаниями. Всех их пугала близость границы, перейдя которую они могли столкнуться с неведомыми последствиями. Зачем же так рисковать?

И хоть не всё подвластно человеческой воле, но не надеяться же всё время на богов, верно? Жизнь на то и подбрасывает людям трудности, чтобы люди выходили из них обновлёнными и окрепшими духом. Иначе мир был бы слишком скучен и прост.

***

В сентябре деревню с неофициальным визитом посетил барон Дофи с супругой и дочерью. Он принадлежал к крупным землевладельцам, которые защищали долину от вторжения южных захватчиков. И хоть барону, в отличие от его великих предков, ещё ни разу не приходилось сражаться с прорвавшимися на север врагами, жители деревни всё равно чувствовали себя обязанными оказывать ему уважение и всяческие почести.