Мемуары Михала Клеофаса Огинского. Том 1 - [55]

Сегодня объединенная нация представлена на сейме и проявляет постоянную готовность вносить в существующие договоры необходимые уточнения, имеющие целью либо их подтверждение, либо изменение того, что нуждается в исправлении. В то же время нижеподписавшиеся уполномочены заявить, что упоминание о сокращении границ Речи Посполитой в декларации от 9 апреля, переданной конфедерации от имени Е[е] В[еличества] императрицы, ни в коей мере не рассматривается собранием как требование безусловного отчуждения ее областей. Различные предложения, выдвинутые затем, также рассматриваются не более как исходящие от второстепенных лиц, но никак не от высочайшей воли государыни, чье величие души и справедливость известны всем и превосходят даже ее могущество. Наконец, и просьба, содержащаяся в последней ноте Его превосходительства г-на посла, не рассматривается как предложение создать комиссию, уполномоченную утвердить тем или иным способом занятие какой бы то ни было области. Нижеподписавшиеся имеют особый приказ заявить, что Речь Посполитая не имеет и не может иметь никакой свободы действий в отношении торжественно произнесенных клятв о сохранении неприкосновенности своих территорий, так как эта неприкосновенность обеспечена договорами и гарантирована тремя соседними государствами. Решившись не заключать каких бы то ни было соглашений на этот предмет, Речь Посполитая может только взывать к великодушию Ее Величества императрицы, как и других соседних государств, чтобы они соизволили не настаивать на предложениях, которые не содержат в себе идей, приемлемых для Польши, поскольку никакая власть в государстве, и даже сейм, не полномочна решать вопрос об отделении какой-либо части владений Речи Посполитой, и любое соглашение на этот предмет не будет иметь силы закона.

Нижеподписавшимся поручено, в соответствии с изложенным здесь, просить Его превосходительство господина посла, чтобы он соблаговолил точно указать цель создания данной комиссии, чтобы ассамблея сейма имела возможность после такого уточнения вынести свое решение с соблюдением всех договоров, на которые сейм никогда не посягнет, а также с учетом границ своей власти и клятвы, которой связана вся нация.

Составлено в Гродно, 23 июня 1793 года.

Подписались Антоний, князь Сулковский

Казимир, граф Плятер».

Вот ответ сейма, переданный Бухгольцу, датированный тем же днем и подписанный теми же канцлерами.

«Нижеподписавшиеся, в ответ на ноту г-на Бухгольца, чрезвычайного и полномочного посла Е[го] В[еличества] короля Пруссии, переданную 19-го числа текущего месяца, имеют честь сообщить ему следующее.

Польша всегда высоко ценила дружбу Его прусского величества и сделала все, чтобы продолжать пользоваться этой дружбой, которую вся нация имеет право считать неизменной и закрепленной договорами. Потому после вхождения войск Его прусского величества на территорию Речи Посполитой это обоснованное доверие не позволяло предположить за этими действиями никаких других намерений, кроме тех, что содержались в декларации, сопровождавшей это вхождение.

Нация продолжает находиться в состоянии этой надежды. Сегодня вся нация представлена на сейме, и поскольку нынешнее положение дел не дает никакого повода для опасений, даже самых отдаленных, которые могли бы объяснить введение прусских войск в Польшу как меру предосторожности, то нация вправе надеяться, что Е[го] В[еличество] король Пруссии распорядится вывести вышеуказанные войска из польских провинций, которые они до сих пор занимали.

Что же касается просьбы, изложенной в ноте г-на посла, то нижеподписавшиеся направили ответ на ноту того же содержания, полученную от Его превосходительства г-на Сиверса, и сочли правильным направить г-ну послу копию этого ответа, где он найдет соображения, соответствующие характеру данного вопроса, в достаточно развернутом виде.

Составлено в Гродно, 23 июня 1793 года.

Подписано, как указано выше».

В тот же день приказом короля и сейма канцлерам было поручено направить всем послам иностранных дворов, сохранявших дружеское расположение к Польше, вышеуказанные ноты представителей России и Пруссии вместе с ответами на них.

На следующий же день посол России передал сейму следующую ноту.

«Нижеподписавшийся получил ответ на свою ноту от 19 июня, который объединенный сейм счел нужным дать ему через Их превосходительств господ канцлеров, и должен, не теряя ни минуты, ответить, что, следуя определенным инструкциям и неизменным намерениям Ее императорского величества, своей августейшей государыни, он не может вступать ни в какие дискуссии, уклоняющиеся от предмета, обозначенного в декларации двух союзнических дворов от 9 апреля, так как от него зависят будущие спокойствие и благосостояние Речи Посполитой.

Нижеподписавшийся обязан, таким образом, потребовать от объединенного сейма назначить без промедления соответствующую комиссию, снабженную достаточными полномочиями, чтобы вступить в переговоры и заключить окончательный договор на предмет, ясно выраженный в вышеназванной декларации и в ноте, переданной 17-го числа текущего месяца. Новые отсрочки лишь усугубят нынешнее состояние Речи Посполитой и лишь отдалят соглашения, столь необходимые для возрождения национального благосостояния посредством разумной формы правления.