Меморандум - [52]

— Прекрати немедленно! — стонал Юра, пытаясь исцарапать своё лицо в классической истерике. — Как ты можешь!

— Могу, — говорил я как можно спокойней. — На правах друга. Трезвого, в отличие от тебя.

Однажды он выпросил у меня старенький ноутбук. Юра был уверен, что обязательно найдет безымянный объект любви в сети, уверенный в неограниченных возможностях интернета. И попал мой друг в сеть, как наивная рыбка.

Приходила ко мне его коллега. Маша пила гораздо меньше, но переживала за сотрудника не менее пылко, чем он сам о возлюбленной. Сравнивая образ, описанный Юрой в самых сочных красках, с внешностью Маши, я догадался, что шансов у нее никаких. Безымянная возлюбленная была диво как красива, а Маша носила килограмм двадцать лишнего веса, прыщи на лице, тяжелый подбородок, и все это передвигалось на толстых кривых ногах сорок третьего размера. Впрочем, однажды в ее глазах сверкнуло нечто такое дикое и острое, что подумалось мне: такая страсть, пожалуй, может и горы свернуть. Узнав от меня — и зачем я сказал! — о поисках Юры в сетях интернета, девушка стала похожей на лису, взявшую след зайчика. Она поднялась, допила бокал принесенного шампанского, и покинула мой дом. Одно успокаивало: нет у неё шансов. Или я Юру не знаю…

Появился он у меня через месяц, счастливый и шумный.

— Нашел, Лешка! Зовут ее так красиво — Мария!

— Это случайно, не твоя ли коллега по работе? — с тревогой уточнил я. — Она ко мне приходила. Волновалась о тебе.

— Ну что ты, как можно! Для меня все женщины планеты перестали существовать. Коллега какая-то… Моя Мария — это воплощенный идеал всей моей жизни! Красива, изящна, стройна, умна, обаятельна, и вся в белом — это ее любимый цвет… чистоты и непорочности. Представляешь, даже если захочешь найти у нее хоть один изъян, не найдешь. Она прекрасна во всех отношениях. Как я и думал, она была одинока, ее никто не мог понять. Бывали в ее жизни мужчины, которые западали на ее красоту, но душу — тонкую и чувствительную — разглядеть никто не смог.

— А ты смог, — констатировал я.

— Да, представь себе, — кивнул он, сияя. — Мария ко всему прочему из весьма обеспеченной семьи. Она мне открыла прелесть красного вина и даже прислала с нарочным ящик.

— Красное сухое вино? Тьфу, какая лажа! Да ты же кроме портвейна и водки ничего не признаешь!

— Сначала-то я не въехал, пойло показалось на вкус горьким и терпким, как тараканья моча третьего сорта. Но потом распробовал, обнаружил бездну оттенков вкуса и аромата, и так винцо мне понравилось, что без него сейчас и за стол не сяду.

— Да, Юра, чего только любовь с людьми не делает. Ты и сухое вино — это чудо святого Йоргена!

— У нее своя шикарная иномарка, — не унимался друг, — знаешь, такой спорткар, лошадей триста! Машенька учит меня водить, чтобы мы вместе после свадьбы по Европе прокатились. Я видел её отца, доктора медицины. Очень душевный человек, тоже переживает за дочь, волнуется по поводу её одиночества. Его можно понять: такая милая девушка, а всюду одна… Он принял меня, как друга, просил не покидать Машу никогда. Да разве я смогу! Я всю жизнь буду носить ее на руках. Я пылинки с нее сдувать буду.

— Когда познакомишь?

— В ЗАГСе… А то еще уведёшь! От нее же глаз невозможно оторвать.

— Брось, я же однолюб. У меня Даша есть.

— Однако тебе это не мешало флиртовать с другими.

— Ну, когда это было-то! Давно уже за хулиганства ответил и понёс… Да и потом, это же совсем другое дело! — возмутился я. — Для здоровья, так сказать, для жизненного опыта и всё в таком роде.

— Вот, вот, — иронично улыбнулся он, — а что если и в случае с Марией здоровье своего потребует? Или опыт?.. Нет и не проси, я Марию никому не отдам. Да она и сама ни с кем знакомиться не хочет. Ей меня одного хватает.

Мальчишник состоялся на квартире молодых, в кирпичной новостройке с обязательной мусорной свалкой, траншеями и торчащей отовсюду ржавой арматурой. В доме всё еще пахло краской и лаком. Из мебели только стол, стулья и диван. Юра почему-то расхваливал вино и буквально заставлял пить только его. Мне вкус напитка показался противным, я лишь пригубил и отставил бокал подальше, предпочтя вину обыкновенный сок. Может поэтому, мне пришлось с удивлением наблюдать, как четверо здоровых мужиков опьянели от двух бутылок сухого вина, впали в щенячий восторг и стали наперебой расхваливать Марию, которую никто из них не видел, пустую квартиру и вовсе неприглядный вид из окна.

В прихожей я приметил женскую обувь сорок третьего размера. Мой неприлично трезвый мозг кольнуло тревожное предчувствие. Я прихватил опустевшую бутылку с вином на донышке и по-английски удалился. Взял такси и навестил своего дальнего родственника, нарколога. Он лично отнес пробу вина на экспертизу и пока работал в лаборатории, я сел за его компьютер и зашел в интернет. Как и предполагал, нашел следы друга по простенькому нику — чуть измененная фамилия плюс год рождения. На его странице нашел фотографию Маши — но так виртуозно обработанную фотошопом, будто это не толстушка с прыщами, а фотомодель. Посмотрел историю загрузок фотографий. На первой Маша выглядела как фотомодель, с каждой последующей загрузкой лицо на фотографии все больше походило на настоящую Машу, со всеми ее недостатками, но главной, что на первой странице, так и осталась первая, модельная.