Медовый месяц императора - [5]
Сентябрь 1832 года: "Грех тебе меня подозревать в неверности тебе".
Август 1833 года: "Вельяшева, мною некогда воспетая, живет здесь в соседстве, но я к ней не поеду, зная, что тебе было бы это не по сердцу..."
Сентябрь 1833 года: "...как я хорошо себя веду! Как ты была бы мною довольна! За барышнями не ухаживаю, смотрительшей не щиплю, с калмычками не кокетничаю - и на днях отказался от башкирки, несмотря на любопытство, свойственное путешественнику".
Октябрь 1833 года: "Честь имею донести тебе, что с моей стороны я перед тобою чист, как новорожденный младенец. Дорогою волочился за одними 70 - и 80-летними старушками. А на молоденьких зае...х шестидесятилетних и не глядел".
Вероятно, обоюдная ревность иногда приводила к рукоприкладству. А.О. Смирнова писала в своих записях: "...однажды, возвратясь с бала, на котором она (Наталья Николаевна. - А.З.) вообразила, что муж её ухаживает за мадам Крюднер (что было совершенно несправедливо), м-м Пушкина дала ему пощечину, о чем он, смеясь, рассказывал Вяземскому, говоря, "что у его мадонны рука тяжеленька".
Это смех сквозь слезы. Его страдания ещё больше её заводят. В дни разлуки слухи о её похождениях доходят до мужа, провоцируя его гневные, часто грубые письма.
Летом 1834 года Наталья Николаевна уехала вместе с детьми в Полотняный Завод, осуществляя оттуда набеги в Калугу и Москву. Видимо, в письмах она старается показаться откровенной и рассказывает мужу именно то, что может его сильно задеть.
Пушкин пытается скрыть свое беспокойство за юмором. "А о каком соседе, - спрашивает он в письме от 14 июля 1834 года, - пишешь мне лукавые письма? Кем это ты меня стращаешь? Отсель вижу, что такое. Человек лет 36; отставной военный или служащий по выборам. С пузом и в картузе. Имеет 300 душ и едет их перезакладывать - по случаю неурожая. А накануне отъезда сентиментальничает перед тобою. Не так ли? А ты, бабенка, за неимением того и другого, избираешь в обожатели и его: дельно. Да как балы тебе не приелись, что ты и в Калугу едешь для них. Удивительно!" Удивительного ничего нет! Ей двадцать два года. Она только начинает жить. Мужчины сами по себе её интересуют мало, но блистать в свете она может, только опираясь на мужчину. Они - средство, и не более. Тридцатипятилетний муж для неё старик, небогатый, без положения, с вечными чернильными пятнами на руках.
Молодая красавица не унимается. Он снова ей строго выговаривает: "Что ты мне пишешь о Калуге? Что тебе смотреть на нее? Калуга не много гаже Петербурга. Что же тебе там делать? Это тебя сестры баламутят, и, верно уж, моя любимая". Любимая - это Екатерина Николаевна Гончарова. Она ещё сыграет свою роль в этой трагедии.
Он больше не может сдерживаться. "Ты, кажется, путем искокетничалась, - не спрашивает, а утверждает Пушкин. - Смотри: недаром кокетство не в моде и почитается признаком дурного тона. В нем толку мало. Ты радуешься, что за тобою, как за сучкою, бегают кобели, подняв хвост трубочкой и понюхивая тебе задницу; есть чему радоваться! Не только тебе, но и Прасковье Петровне легко за собою приучить бегать холостых шаромыжников; стоит разгласить, что-де я большая охотница. Вот вся тайна кокетства. Было бы корыто, а свиньи будут. К чему тебе принимать мужчин, которые за тобою ухаживают? Не знаешь, на кого нападешь. Прочти басню А. Измайлова о Фоме и Кузьме. Фома накормил Кузьму икрой и селедкой. Кузьма стал просить пить, а Фома не дал. Кузьма и прибил Фому, как каналью. Из этого поэт выводит следующее нравоучение: красавицы! Не кормите селедкой, если не хотите пить давать; не то можете наскочить на Кузьму".
Письмо довольно обидное, даже ругательное. Она ещё припомнит ему и "сучку" и "каналью". В одном из ревнивых писем появляется некий аноним "Тот", с большой буквы. Под местоимением "Тот" скрывается император Николай I. Он уже давно приметил юную красавицу Пушкину. Время его придет. Он своего не упустит. Понемногу прикармливает её. Вот мужу мундир камер-юнкера пожаловал. Пушкин обиделся: низшее придворное звание получено благодаря жене, - император хотел, чтоб мадам Пушкина танцевала в Аничковом дворце, каковой являлся личной его собственностью и где собирался довольно тесный круг придворных.
Титул "император" старит человека. Сопоставляешь Пушкина и Николая I, и поэт кажется всегда молодым, а император - старым. В действительности между ними разница всего в три года.
Николай Павлович Романов родился 25 июня 1796 года. Он - третий сын императора Павла и его супруги императрицы Марии Федоровны (принцессы Вюртембергской). Тридцать лет Николай правил Россией. По склонностям и воспитанию он - человек военный, но история парадоксальна и в личном плане трагична. Предыдущий император, Александр I, фактически человек не военный, побеждает военного гения императора Наполеона Бонапарта, а военный по сути Николай I проигрывает все сколько-нибудь серьезные кампании. Крымская война и неудачи русской армии настолько потрясли императора, что крепкий, отличавшийся прекрасным здоровьем, он сгорел в несколько дней1. Ему всю жизнь явно не хватало побед.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
Алан Фридман рассказывает историю жизни миллиардера, магната, политика, который двадцать лет практически руководил Италией. Собирая материал для биографии Берлускони, Фридман полтора года тесно общался со своим героем, сделал серию видеоинтервью. О чем-то Берлускони умалчивает, что-то пытается представить в более выгодном для себя свете, однако факты часто говорят сами за себя. Начинал певцом на круизных лайнерах, стал риелтором, потом медиамагнатом, а затем человеком, двадцать лет определявшим политику Италии.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.