Медноволосая девушка. Калмыцкие народные сказки - [31]
— О ханша, как хорошо, как легко стало мне после этого священного прикосновения!
Он встал и начал показывать свое искусство, начал петь сказания о героях.
А на другое утро опять не пришел.
Ханша говорит:
— О мой хан, можно ли послать за Шонхором?
— Можно.
Посыльный пришел к Шонхору.
— Сегодня мне совсем невмоготу. Я не могу шагу шагнуть. Так и передайте ханше,— сказал Шонхор.
Выслушав посыльного, ханша говорит:
— Любым способом приведите, на руках принесите! Я теперь хорошо знаю, как его лечить!
Певца принесли на руках. Ханша сняла свои четки и троекратно совершила адис. На этот раз Шонхор разглядел четки лучше, но все-таки запомнил не все.
— О моя ханша, как мне стало легко! Не поскупитесь, милостиво совершите еще один адис.
И ханша с удовольствием еще раз возложила четки на его голову. Шонхор внимательно осмотрел каждый камень. Все заметил-запомнил. Запомнил и сказал:
— О ханша, вы меня исцелили!
И до самого вечера усердно увеселял ханскую чету.
Вечером пошел к тридцати ханшам. Он рассказал им, из чего сделаны четки и в каком порядке расположены камни.
— За одну ночь вы должны сделать такие же точно четки! Завтра утром я за ними зайду.
И Шонхор ушел домой.
А драгоценностей у ханш было много-много. Они за одну ночь изготовили нужные четки и сами рано утром отнесли их Шонхору.
А к хану и ханше певец опять не пришел.
— Наш дорогой Шинхор, наверное, опять болен. Надо за ним послать,— говорит ханша.
Посол вернулся от Шонхора и доложил:
— Наш звонкоголосый Шонхор совсем болен. Не может даже встать.
Ханша приказала, чтобы певца принесли. Его принесли на носилках, принесли очень бережно и поставили носилки рядом с ханшей. Певец лежал бел движения. Ханша поспешно сняла четки и совершила адис. Певец открыл глаза.
— О ханша, мне сразу стало легче. Но ведь недаром же говорят в народе: «Своя рука — лучший лекарь». Дайте мне подержать ваши священные четки. Я с благоговением их подержу, мысленно помолюсь и сам возложу их себе на голову.
— Возьми, возьми, дорогой Шонхор!
И ханша сняла свои четки и положила их в руки Шонхору. Взял их Шонхор, в правый рукав пропустил, а из левого незаметно вытряхнул подложные четки, те, которые сделали тридцать ханш. Он возложил их себе на голову, а потом с благоговением отдал ханше. Ханша ничего не заметила и надела их на шею.
— О ханша, теперь я совсем здоров!
Он вскочил на ноги и начал услаждать слух хана и ханши музыкой и пением. Он играл лучше, чем играл прежде. Он играл прекраснее, чем смог бы сыграть потом. Когда стало совсем темно, он пошел домой. Ханши его поджидали.
— Наш дорогой Шонхор! Скорее давай нам волшебные священные четки!
Шонхор отдал.
— Где же ваша награда, прекрасные ханши?
— На, возьми эту горсть золота, а остальное получишь, когда выполнишь три великих задания,— сказала старшая ханша.
— Какие же это задания, о прекрасные ханши?
— Слушай. На молодой ханше теперь нет священных четок, которые охраняли ее от людей, от хана и от злой силы. Теперь ее можно убить. Надо сделать так, чтобы хан сам ее убил, убил своим мечом из алмазной стали. А для этого ты должен в течение трех ночей подряд убить трех ханских друзей, которых любит хан больше сердца, больше жизни, и их кровью вымазать рот и руки молодой ханши.
Помутилось в голове у Шонхора. «Но золото! Я должен получить мое золото...» И он, взяв нож, побежал к золотисто-рыжему говорящему коню. Зарезал спящего коня, вынул его печень, прокрался во дворец и кровью, которая стекала с печени, вымазал руки и губы спящей ханши.
Утром, как обычно, опережая красное солнце, встал хан и подумал: «Живы ли, здоровы ли мои драгоценные друзья?» Он пришел к младшему брату, покрутил его правый ус. Потом пришел к желтому летающему слону и похлопал его по правой лопатке. Потом пришел к золотисто-рыжему говорящему коню и замер: конь лежал мертвый в луже крови. Внутренности его вывалились наружу.
— О проклятье! — вскричал хан.— Кто убил, кто зарезал моего любимого коня?!
И он побежал во дворец, чтобы рассказать обо всем ханше. Прибежал, смотрит на нее и глазам не верит: лежит ханша, спокойно спит, а руки у нее в крови и губы тоже в крови!
— О горе, горе! Неужели она по ночам пьет кровь? Неужели это она загрызла моего коня?.. Ну да, конечно она! Ведь она рождена зверем!! Звериное отродье! О горе мне!
Сел хан, где стоял, схватил голову руками, сидит в глубокой печали.
А ханша скоро проснулась, встала и как ни в чем не бывало пошла умываться. Молча смыла кровь, вытерла руки и лицо и, ласково глядя на хана, села завтракать.
— Мой хан, почему вы не едите со мной?
Хан очнулся, подсел к ханше и стал пить ароматный чай цвета сандалового дерева.
В этот момент доложили, что пришел Шонхор. Певец вошел, со страхом посмотрел на ханшу, но тут же взял свою ятху и начал играть. С удовольствием, как прежде, слушает его молодая ханша. А хан не слушает. Хан думает: «Неужели она, неужели она ночью загрызла-зарезала моего любимого коня и напилась его крови?! О несчастье! Что с ней делать?»
Прошел день. Ханша слушала певца. Хан пребывал в глубокой печали.
