Медианн №3, 2020 - [57]
Шавой требовал внимания к деталям, и — судя по докладам Доместико, — шкаф не пытались взломать: ни царапин, ни вмятин. Обожженный кусок металла. Сбережения Шавоя не тронули. Трясущийся Доместико (он боялся, что его ограбят по пути назад) принес в комнату мастера набитый монетами тряпичный сверток. Трактирщик взял только половину предложенных денег.
Мальчик притащил еще несколько железяк, найденных в выгоревших мастерских — практически бесполезный лом. Заготовки для клинков, детали пистолетных замков. Одно устройство Шавой узнал сразу (пальцы помнили свое детище) и приказал мальчику начистить его, а потом под чутким руководством подремонтировать и закрепить на руке Шавоя.
Скрытый под рукавом нехитрый механизм выкидного клинка вселял уверенность. Вечерами он тренировался под восхищенные возгласы Доместико и стоны расщепляемого дерева. Пришлось оплатить трактирщику приведенный в негодность шкаф с истерзанными сталью дверцами. Делая выпады в темноту, чувствуя, как клинок кромсает дерево, Шавой находил, кого представить в этой темноте.
И пускай мишени — всего лишь люди без лиц.
С шумом отворилась дверь.
Подкованные железом каблуки стукнули о деревянный пол.
— Так вот для кого ты рыскал по углям, маленький оборванец, — сказал незнакомец. — Выжил-таки, оружейник.
Шавой узнал этот голос. Его затрясло.
— Ты.
— Мастер, кто это?
— Ваш проводник на небеса, если вы заслужили их, — сказал незнакомец. — А я думал, что остаться в этой дыре и понаблюдать за твоим домом — дурацкая идея. Ошибался. Подстраховка, как говорится…
Голос оборвался. Шавой услышал рычание Доместико, потом удар и звук падающего тела.
Мальчик заскулил.
— Вот гаденыш! Укусить меня хотел?! А ну ползи к калеке!
Шавой встал.
— Зря ты впутал сюда мальчишку, зря посылал его на пепелище, — более спокойным голосом произнес незнакомец. — Надо было сразу тебя убить.
— Надо было, — тяжело сказал Шавой. — Кто ты? Почему вы сделали это со мной?
Утробный смех вместо ответа.
— Хочешь, чтобы я исповедовался?
— Хочу, чтобы ты умер.
— Когда-нибудь твое желание сбудется. Все мы смертны.
— Мастер, у него что-то в руке!
Снова тот же смех.
Шавой шагнул на него.
— Не советую. Знаешь, на что смотрит мальчишка? Ах да, увидеть тебе не удастся. — смешок. — Я подскажу. Пистолет с колесцовым замком. Знакомо? Ты ведь поучаствовал в изобретении этого шедевра, я прав? Смею заметить, очень удобная вещица, намного приятней фитильного, не надо держать под рукой открытый огонь. Что ж ты. Сидел бы тихо, не высовывался! Не ценишь сохраненную жизнь, оружейник. Я застрелю тебя из твоего же детища, а потом задушу мальчишку. И со спокойной совестью покину этот проклятый городишко, эту навозную яму, с ее дневными кострами и ночными тварями, скребущимися в двери. Что скажешь напоследок?
Сознание тонуло, облако черной мошкары заполнило голову. Этот голос… тот, который приказал раскалить монеты. Тот, который был рядом, когда ледяная вода вырывала из забвения обезумевшего от боли Шавоя. Один из голосов. Он не помнил лиц, но эти голоса жили в нем, терзали. Они должны замолчать. Навеки. Для всех.
— Не промахнись.
— Не надо! Не убивайте мастера!
Шавой почувствовал тепло Доместико. Мальчик прислонился к нему, обхватил поясницу, попытался закрыть.
Незнакомец выдал новую порцию смеха.
— Мерзких снов, оружейник. Прощай.
В кристаллизовавшейся тишине Шавой услышал, как провернулось колесико, освобожденное нажатием спускового крючка, как откинулось водило, открывая пороховую полку, как упал курок с пиритом, высекая о насечки колесика искру.
Он видел это. Цепочка звуков сложилась в образ — серую фигуру (ни лица, ни четких штрихов) с пистолетом в вытянутой руке. Звуки сообщали о расстоянии, заменяли потерянные глаза.
Он резко толкнул мальчика в сторону, а сам нырнул вперед. На серое пятно внутреннего зрения. Скользнул по салазкам клинок, выбрасываемый мощной пружиной.
Огонь в стволе достиг основного порохового заряда — громыхнул выстрел.
Горячая воздушная струя лизнула плечо.
Он закончил выпад. Клинок погрузился во что-то мягкое, частично передав тяжесть невидимой мишени руке. «Аргхххх», — выдохнула темнота. Шавой рванул сталь вправо, через податливую мякоть, а когда сопротивление пропало, рубанул в обратную сторону, наискось — снизу вверх, еще больше подаваясь вперед.
Забулькало, упало мешком. Пистолет, похоже, остался в руке убитого — характерного при падении удара он не услышал.
— Мастер, мастер! — закричал за спиной Доместико. — Вы его!.. Вас не задел быстрый огонь?
— Он мертв?
— Да, мастер. Живот и лицо. вы разрубили.
— Во что он одет, опиши!
Мальчик подошел к убитому.
— Черный плащ, тут какая-то вышивка. серебряный крест и крылышки, их. два и еще два. только ангелов нет.
— Накидка северских наемников.
— Северия ведь далеко, мастер?
— Через черную пустошь. Возьми пистолет.
— Что?
— Плюющееся огнем приспособление. Порыскай по карманам — найди ключ, шарики и порох.
— Хорошо.
— Потом объясню, как заряжать. Ищи!
— А какой ключ? От чего?
— От пистолетного замка, для завода пружины, такой… с квадратным углублением. Доставай все и говори, все что видишь.
— Хорошо, мастер.
Сережа был первым – погиб в автокатастрофе: груженый «КамАЗ» разорвал парня в клочья. Затем не стало Кирилла – он скончался на каталке в коридоре хирургического корпуса от приступа банального аппендицита. Следующим умер Дима. Безалаберный добродушный олух умирал долго, страшно: его пригвоздило металлической балкой к стене, и больше часа Димасик, как ласково называли его друзья, держал в руках собственные внутренности и все никак не мог поверить, что это конец… Список можно продолжать долго – Анечка пользовалась бешеной популярностью в городе.
«Этопять», как пишут в Интернете. Это юбилейная пятая ежегодная антология лучших новых рассказов в жанре хоррора, мистики и триллера. Книга, пропустить которую вы не имеете права. Это девятнадцать – «волшебное» число Стивена Кинга – девятнадцать историй, от которых мурашки бегут по коже. Это сто – сто процентов ужасов и кошмаров прошлого, настоящего, будущего, среди которых наверняка есть и ваш персональный кошмар. Это три. И это тысячи. Три слова – Самая Страшная Книга, – которые стали паролем доступа в мир сверхъестественного для тысяч и тысяч читателей. Мы вновь открываем портал в темное измерение.
Черт знает, сколько у черта пальцев. Может, десять, а может – все пятнадцать. Но еще больше у черта масок, и он меняет их постоянно, являясь смертным в самых диковинных обличьях, иногда обманчиво-прекрасных, иногда – чудовищных. В этой книге собраны повесть и чертова дюжина рассказов, в которых нечистая сила предстает во всем своем жутком, леденящем кровь многообразии. Не сопротивляйтесь. Позвольте «Чертовым пальцам» перенести вас в мир, где ничто не является тем, чем кажется.
На заре времен Безумный Бог был погребен заживо глубоко в толще северных гор, но перед смертью успел проклясть своих убийц и все созданное ими. За тысячелетия, проведенные в магической темнице, его проклятия накопили великую силу, обрели собственную волю. Их час непременно наступит — однажды последние слова давно забытого божества вырвутся на свободу и прогремят над миром…Действие книги основано на популярной российской RPG (role play game) игре PANZAR (http://www.panzar.ru)
Журнал Аконит посвящен таким жанрам и направлениям, как вирд (weird fiction), готический роман (gothic fiction), лавкрафтианский хоррор и мифы Ктулху; а также всевозможному визионерству, макабру и мистическому декадансу.Основная идея журнала — странное, страшное и причудливое во всех проявлениях. Это отнюдь не новый Weird Tales, но, впитав в себя опыт и его, и легиона других журналов, увы, канувших в небытие, журнал готов возрождать традицию подобных изданий, уже на совсем иной почве. Мёрзлой и холодной, но, не менее плодородной.Всё для культивирования и популяризации weird fiction и сопредельного в России и СНГ.
Сказка. Зимняя, временами добрая и местами жуткая. Как и в большинстве порядочных сказок, есть любовь, чистая и светлая) Июнь — октябрь 2008.
Ириска — ученица выпускного класса — ведёт скучающий образ жизни, наполненный тревожными ожиданиями непонятного послешкольного будущего. Интригующий вопрос незнакомца заводит её в места, обитатели которых повелевают песнями и превращаются в удивительнейших существ. Но за этот путь Ириска должна заплатить смертью трёх котов, после чего встретится с кошачьей владычицей — Панцирной Кошкой.
"Ночь я провожу в Секторах. День — в своем мире. Все не так уж плохо, если учесть, что земная ночь здесь длится месяц. А день в своем мире — одна ночь Секторов.".
Цикл М. Муркока «Легенды Края Времени» продолжает сборник повестей-легенд. В нем мы снова встречаемся с полюбившимися героями романа «Танцоры на Краю Времени»: Герцогом Квинским, Вертером де Гете, Лордом Монгровом, Миссис Кристией и другими. Как часто случается в произведениях М. Муркока, описываемый мир посещают уже знакомые путешественники во времени: миссис Уна Персон, принц Элрик Мелнибонэйский, Огненный Шут…Каждый персонаж писателя – карнавальная маска, слепок человеческого характера и стиля жизни. «Неискушенные, они любили, не ведая страсти, соперничали, не ведая ревности, враждовали, не ведая ярости.
Чистая правда, несмотря на издевательскую окраскуПродолжение. Для тех, кому все еще интересно.
Что может быть интересного в жизни обычной одиннадцатиклассницы? Ровным счетом ничего. Школа, экзамены, репетиторы. Даже на дискотеку сходить некогда. "Хочу приключений" — загадала однажды Лера. Но надо быть осторожней с желаниями. Они имеют непредсказуемое свойство сбываться.