Медиа-пиратство в развивающихся экономиках - [149]

Злоупотребление пиратской терминологией распространено на большую часть отраслевых исследований, проведенных в Бразилии. Здесь смешивание понятий также имеет практическое значение: оно позволяет использовать результаты более, чем в одном промышленном секторе, создавая упрощенный, само утверждающийся дискурс о различных видах потерь. Цена пиратства или потерь в результате пиратства, в этом контексте, обычно относятся к «пиратству и контрафакту». (Это относится, например, к исследованиям Ipsos и IBOPE, обсуждаемым далее в этой главе). Мы исследуем его более подробно в следующих главах, в контексте предполагаемых рабочих мест и множества налоговых потерь.

Репрессии и образование

С созданием CNCP и разработкой Национального Плана все основные вопросы о целях защиты интеллектуальной собственности и её исполнении были убраны под сукно. Исполнение этой политики стало, по крайней мере, внешне, дискуссиями об антипиратских мерах как наиболее эффективных. В CNCP эти меры были разделены на три категории: репрессивные, экономические и образовательные.

По словам информатора CNCP, первые переговоры о Национальном Плане были саркастическими, государственный и частный сектор взаимно обвиняли друг друга в том, кто несет наибольшую ответственность за высокие показатели пиратства в Бразилии и неэффективность органов. Государственный сектор обвинил частный сектор в нежелании разрабатывать недорогие модели бизнеса или нести большее бремя расследований. Представители частного сектора обвинили суды в неэффективности, а полицию — в неспособности в полной мере обеспечить права. Как выразился один представитель общественности: «Права интеллектуальной собственности — права частных лиц. Так правообладатели, когда их права нарушены, могут обратиться в судебные органы для защиты своих прав. Но другое дело — создать законодательство, обязывающее государство постоянно контролировать воплощаются ли эти права в жизнь».

Во время разработки плана, государственный и частный секторов согласились, что строго репрессивные меры — рейды, конфискации, аресты и судебные иски — не достаточны для сдерживания пиратства.[235] Репрессивные меры должны быть дополнены экономическими мерами — направленными в сторону спектра моделей бизнеса, налогообложения и вопросов лицензирования, которые формируют рынки товаров. Также должны быть новые образовательные программы, направленные на повышение потребительского уважения к интеллектуальной собственности. Каждый агент, участвующий в борьбе с пиратскими произведениями, опрошенный в ходе доклада, ссылался на эти три категории даже при критическом отношении к некоторым предположениям Национального Плана.

Было намного меньше согласованности, однако, на соответствие баланса между этими тремя видами деятельности. Большая часть этой напряженности остается нерешенной, с большим консенсусом, прикрывающим текущие споры по поводу разделения между обязательствами государственного и частного секторов. Вот что говорит один из представителей государственного сектора:

«Для правообладателей основной тенденциейявляется желаниеукрепить права и обеспечить их использование вряде ситуаций. Поэтому важно подчеркнуть, что права интеллектуальной собственности носят в основном частный характер. Есть лиугосударства интерес[в обеспечении этих прав]? Да, конечно, государство имеет интерес, но и частные стороны также должныутвердить эти интересы перед государством [путем проведения расследований и подачи жалоб]».

Суть этого расхождения в Бразилии является сложной. TRIPS дает понять, что права интеллектуальной собственности являются принципиально частными правами, которые будут исполняться в большинстве случаев для правообладателей через гражданские иски. В большинстве стран отраслевые ассоциации нанимают группы частных следователей и адвокатов для выявления нарушений и подачи жалоб в полицию, и это порождает участие правоохранительных органов. В Бразилии уголовное дело за нарушение авторских прав создает государственно-частное разграничение в спорных вопросах по печати и аудиовизуальным продуктам.[236] Государство, в принципе, предполагает несение всего бремени исполнения, по крайней мере, обеспокоенности по некоторым коммерческим нарушениям.

На практике, однако, ресурсы полиции слишком ограничены, чтобы в полной мере обеспечить права, тюрьмы слишком перегружены для поддержания надлежащих показателей судебного преследования или суровых наказаний. Такие ограничения влекут отраслевое давление для увеличения государственных инвестиций и усиления уголовно-правового законодательства. Публичный сектор, в свою очередь, стремится к тому, чтобы частный сектор продолжал играть роль в расследованиях и жалобах, опираясь на формально частный статус авторского права для оправдания этой роли. В результате существует непростой баланс, описанный ранее в этой главе, с обширным частным субсидированием и координацией действий полиции.

Взаимодействие между федеральной полицией, Федеральной налоговой службой и Федеральной дорожной полицией улучшилось с 2004 года, и число конфискаций, рейдов и арестов возросло. Но также, кажется, что публичный сектор готов пойти на это или, в самом деле, может пойти. Как главный орган взаимодействия между государственным и частным секторами, CNCP в этой связи оказался под критикой со стороны частного сектора. Один из респондентов пожаловался, что в настоящее время деятельность CNCP всего лишь «больше, чем ничего». Трудно, тем не менее, представить себе, каким образом CNCP может быть гораздо более эффективной при нынешних объемах; большинство из этих вопросов может быть решено лишь в координации правоохранительных органов на федеральном уровне. Координация на государственном и местном уровнях еще не завершена, но новый Национальный План уже запускается.