Мечты серой мыши - [46]

— Дай воды, умоляю! — прохрипел он, все еще кашляя.

Я бросила юбку и метнулась в ванную.

— Ну? — я не могла дождаться, когда он сможет заговорить.

— Собирайся, ради всего святого, — он все еще тяжело дышал, да и стоял на ногах как-то неуверенно. Его заметно шатало.

— Тебя что, пытались задушить?!

— Ты поразительно догадлива! — он закрыл глаза. — Нам нужно уматывать из этого бандитского города. Знаешь, я вдруг понял, что мне чертовски хочется прожить еще лет пятьдесят как минимум.

— Человек со шрамом на щеке? — я почувствовала, что у меня тоже начинает свербеть в горле, и схватилась за шею.

— Перестань молоть ерунду, — он усмехнулся. — Какой еще шрам?

— Разве не он тебя душил?

— Я в темноте не заметил, кто меня душил, но скажу тебе — это было крайне неприятно.

— В какой темноте? Он выключил свет?

— Амалия, детка, — он обнял меня и погладил по голове. Уезжать мне расхотелось, да и страх прошел. Я бы так всю жизнь простояла, млея оттого, что могу уткнуться лбом в его плечо.

— Скажи, ты его прогнал из номера? — промурлыкала я.

— Амалия, — он отодвинулся от меня. — В номере никого не было, кроме тебя.

— А тот, с ужасным шрамом на щеке?

— Его бы я заметил.

— Странно. Последнее, что я помню, — это носки его ботинок и ужасное чувство, будто он затягивает петлю на моей шее.

— Хорошо, по дороге расскажешь.

Илья снова засуетился, покидал оставшиеся вещи в чемодан, закрыл его, схватил меня за руку и поволок из номера. А жаль, мне номер понравился. Наверное, в нем можно было бы провести немало приятных ночей. Конечно, если за вами не охотятся целые толпы маньяков, которые спят и видят, как бы вас придушить ритуальной тесьмой.

* * *

Рассказ Ильи походил на фрагмент из фильма ужасов. Поняв, что его барышня (то есть я) опять бухнулась в обморок, он со свойственной всякому кавалеру прытью оттащил ее на ближайший диван и, оставив на руках верного товарища (то есть Свиридова), опрометью кинулся в обеденный зал ресторана, чтобы добыть воды или вина. Поскольку в холле и в дверях зала царила страшная неразбериха — люди сновали туда-сюда, — он потратил минут пятнадцать, чтобы добраться до нашего столика. Потом он еще минут десять пытался объяснить ополоумевшему от странных событий официанту, зачем ему стакан воды. Ну а когда он вернулся в холл, то там стало заметно спокойнее, толпа рассосалась, однако и диван пустовал. Ни меня, ни Свиридова на нем не было. Илья пожал плечами, попытался расспросить швейцара, не видел ли он симпатичную брюнетку (Ха! Приятно, что кто-то считает тебя симпатичной!) в компании с мужчиной средних лет. Швейцар ничего путного сказать не мог, только выдвинул предположение, что многих гостей ресторана, к сожалению, увезли в полицейский участок, чтобы снять с них показания. На этом месте Илья вздохнул.

— Два года назад я стал свидетелем драки в Палермо. До сих пор не могу забыть ту мерзкую скотину — местного полицейского, который превратил оставшуюся мне неделю отдыха в кошмар. Он допрашивал меня и допрашивал, словно я не наблюдал за дракой со стороны, а был ее зачинщиком. У меня даже возникло подозрение, что виновников происшествия отпустили по домам раньше, чем свидетелей. Оказывается, в итальянской полиции существует масса каких-то документов, формуляров и тому подобных штук, которые необходимо заполнить в таких случаях. Вот я и заполнял их, вместо того чтобы греть пузо на солнце. Теперь понимаешь, почему я ринулся в ближайший полицейский участок, чтобы узнать, куда они повезли тебя и твоего коллегу?

— Ну… — неуверенно протянула я.

— Амалия, мы же ужинали вместе с этим Кокселем! Я боялся, что они замучат тебя допросами до смерти!

Горячая благодарность растопила последние льдинки недоверия в моем сердце. Как я могла злиться на этого святого человека! Как я могла подумать, что он бросит меня на произвол судьбы!

— И что тебе сказали в полицейском участке? — я погладила его по плечу.

— Ничего. Они развели руками. Я уговорил их позвонить в муниципальный госпиталь. Но там тебя тоже не оказалось.

— А мой мобильный?

— Разве не ты отключила его еще в Римини, чтобы мать не смогла до тебя дозвониться.

— Точно. И что ты сделал дальше?

— Решил, что ты осталась в ресторане, а дурак швейцар все напутал. Я вернулся в ресторан. Там еще топтались полицейские, а посетителей уже не было. Я описал им тебя, но они о тебе ничего не знали.

— Очень странно, ведь один из полицейских меня допрашивал.

— Н-да… Я всегда говорил, что Италия — это царица бардака… Я подумал, что ты могла отправиться в гостиницу. И поехал туда. Представь себе, лифт не работал. Портье сказал, что какой-то важный клиент из пентхауза зашел в лифт с девицей и, судя по всему, не скоро оттуда выйдет.

— Ну и порядочки в этой Италии.

— Вот тут, веришь, я почувствовал нечто… не могу передать словами, но мне стало казаться, что происходит что-то нехорошее и я должен прямо сейчас оказаться в номере. Я бросился на лестницу, а когда миновал второй пролет, погас свет. Я не понял, как это произошло, только кто-то накинулся на меня сзади… Откуда он взялся? — Илья поморщился и потер шею. — Наверное, я его убил. Во всяком случае, когда я его оттолкнул, он покатился кубарем вниз и больше не появился.