Мечты объединения - [3]

— Прояви уважение к Громовому легиону, — прошипел я сквозь стиснутые зубы.

Несмотря на мое огромное преимущество в росте и весе, Тарригата, кажется, оставался невозмутим.

— Тьфу! Теперь ты гладиатор, Херук.

— Старик, клянусь я… — начал было я, но Тарриагата не дал мне закончить.

— Сегодня было меньше зрителей, — заметил он, обходя мою глухую угрозу, словно бы это была назойливая муха, упавшая на его воротник, чтобы быть отброшенной. — И они были более сдержанны.

— Меньше, чем когда-либо, — ответил я. — Даже великий Громовой легион больше не привлекает толпу, а?

— Больше некого привлекать, — сказал Тарригата. — Кроме того, — продолжил старик, с жесткой улыбкой на лице, — Вы не Легион. Вы перестали быть им со времен сражения за Арарат.

— Он прав, Херук. Теперь мы ничто. Просто бойцы очередной безымянной арены, а Тарригата — наш доминус.

— Мы нечто большее, Вез, — сказал я, глядя в глаза бородатого гиганта, только что подошедшего ко мне.

Везула Вульт нес больше шрамов, чем любой другой воин, которого я когда-либо знал или убил. И он носил их с гордостью. Как бы высок не был я, он был наголову выше, его туловище и плечи, были похожи на перевернутый треугольник.

— Мы, Дах?

Я бросил на него сердитый взгляд.

— По крайней мере, мы выжили. Вот здесь, — я осторожно опустил тело Кабэ, — помоги мне с ним.

Несколько толп ненадолго задержались на арене, чтобы хоть мельком увидеть павшего гладиатора, но большинство из них уже начали разбредаться, возвращаясь обратно на поверхность, навстречу своим собственным несчастьям.

— Такая утрата, — сплюнул Тарригата, загремев своим кошельком, который он носил на петле опоясывающей его талию. Он тряхнул его три раза, прислушиваясь к звону.

— Это свет, — сказал я.

— Не рассказывай мне об этом! — огрызнулся он, обернувшись ко мне. Он ткнул пальцем в свои пустые глазницы. — Может я и потерял глаза, но я все еще вижу достаточно. Я дотронулся до Него, я видел — сказал он, указывая на толстый слой смога, окутавший небеса над нами. Я последовал за его рукой и увидел, смутные очертания статуй, величественных, подобно богам.

— Твои глаза были сожжены, когда ты становился астропатом, Тарригата, — ответил я.

— Вот почему ты должен слушать то, что я говорю. Темные вещи происходят даже здесь. Я видел их… извне.

— На тебя охотятся также, как и на всех остальных, — уточнил я.

Уродливая ухмылка старика обнажила его пожелтевшие зубы.

— Да, но ты все еще служишь, не так ли?

— Легион всегда несет службу, — ответил Везула. Его голос звучал иначе, когда он потянулся к топору, небрежно привязанному к его талии.

Я схватил его за руку.

— Постой, брат, — твердо сказал я. — Война окончена.

Он смотрел на меня также, как и в день последней битвы, его глаза были омрачены и совсем не моргали.

— Калаганн собрал войско на пустоши… — он пытался высвободиться из моей хватки, но я лишь усилил захват. Старое кольцо легиона на моем пальце впилось в его кожу, словно голодающее кровососущее насекомое.

— Орды Урша падут в этот день!

Несколько зевак среди толпы обернулись, чтобы понаблюдать за тем, что происходит позади.

— Сибирские мясники уступят Императору!

— Они уже давно это сделали. Давным-давно, — сказал я, пытаясь его успокоить. — Возьми себя в руки, Вез. Посмотри на меня. Посмотри на меня.

Он обернулся, моргнул и отпустил рукоять топора. Я ослабил хватку.

— Я снова дрейфовал? — спросил он.

Я кивнул.

— Где на этот раз?

— Урш, ледяные равнины Сибири.

Везула посмотрел вниз, как будто пытаясь понять, что означало это внезапно нахлынувшее воспоминание для его здравого смысла.

— Ты вернулся, брат? — спросил я. — Ты сейчас здесь?

— Я… я.

Я почувствовал, как Тарригата успокаивается позади меня, и услышал едва заметный шорох пистолета, который он всегда носил под одеждой. Старик никогда не стрелял из него, и я задумался над тем, какое количество радиации от энергетической катушки оружия впитало тощее тело астропата. Последние люди разочарованно двинулись к выходу.

Неподалеку от арены пролегал небольшой городок. Известный, как «Свот», он растянулся на мили в районах Внешнего Дворца, агломерация разбитых кораблей, грузовых контейнеров промышленного класса, бронепластин, и всего остального, что могло упасть на землю с покрытого чёрным смогом неба. Хаб Тарригаты был самым большим в округе и наверняка создавался с целью произвести должное впечатление о владельце. Как и человек, который владел им, хаб переживал далеко не самые лучшие времена. Он был королем нищих, стремительно возвращаясь к простому нищему.

— Поднимите его, — сказал Тарригата, указывая на тело Кабэ, — возьмите то, что сможете использовать и сожгите все остальное. Я не хочу, чтобы здесь шлялись всякие падальщики.

Он повернулся, снова начиная прислушиваться и обнюхивать воздух.

— И где, черт побери, Гайрок? Я уже давно должен был почуять его приближение по сильному запаху перегара.

Под горбатым гранитным тентом снаружи располагалась тяжелая деревянная панель. Древесина встречалась весьма редко, особенно здесь в Своте. Тарригата использовал помещение в качестве морга. Дерево впитывало кровь. Плиты, подобно пестрому шпону, покрывали темные пятна.