Меч Скелоса - [9]

— Почему? — спросил он с абсолютно невинным лицом. — Иностранец здесь ты. Мне нечего бояться местных стражников.

— С ними королевский драгун, и они кого-то ищут.

— Я, вне всякого сомнения, не ссорился с королем Заморы!

— Хм-м. Если только он не получил жалобу из Аренджуна. Я слышал, что там ты ранил двоих и опозорил еще одного — в Верхнем городе! — некоего бывшего сержанта стражи. Я рад, что ты не боишься тех друзей, которых он может иметь в Шадизаре, или жалоб, которые повелитель Аренджуна может прислать королю, потому что эти пятеро сейчас направляются сюда.

— В Аренджуне был еще и убит один человек, — сказал Конан. — Я нанес раны — а ответственность за убийство лежит на Аджиндаре…

— У одного из них арбалет. Хм». Конан… может быть, и правда, что я иностранец, а ты, конечно же, девяти футов ростом и с твоими голубыми глазами можешь сойти за уроженца Заморы… но стрела арбалета нацелена на тебя.

— Черт.

Хассек изумленно уставился на него.

— Ты… Аджиндар говорил это точно так же!

— Я знаю. Что еще можно сказать? Я пришел сюда, такой важный и самодовольный, чтобы припереть тебя к стенке. Я забыл одну важную заморанскую поговорку: «Когда хочешь войти, подумай сначала, как ты сможешь снова выйти». Надо всегда придерживаться правила: «Никогда не сиди спиной к двери!» Что это за шарканье?

— Большинство завсегдатаев торопится к выходу.

Вот они идут, люди короля впереди. Кстати, в Иранистане мудрецы говорят: «Когда ты хочешь куда-то войти, проверь, есть ли там вторая дверь».

— Разумно, — Конан начал подниматься.

— Не двигайся, киммериец! Ты не сможешь увернуться от стрелы арбалета, нацеленной тебе в спину, и три меча уже покинули ножны.

Говорящий обошел Конана кругом и встал, усмехаясь, лицом к нему, с той стороны, где сидел Хассек. Он был невысок и худощав, хотя его лицо выказывало некоторые признаки роскошной жизни. Его глянцевые каштаново-черные волосы были аккуратно подстрижены челкой и слегка завивались вниз на лбу. Большой золотой медальон на груди поверх расшитой золотом голубой туники — шелковой, как заметил Конан, — был украшен гербом короля Заморы, пьяницы, во всем подчинявшегося одному колдуну из Аренджуна. «Этот ублюдок должен быть мне благодарен за то, что я избавил его от Яры», — угрюмо подумал Конан. Представитель короля улыбнулся, и его идеально подстриженные темные усики слегка дернулись. Конан заметил у него во рту блеск золота. Искусственные зубы, Кром его побери, — а ведь парню едва исполнилось тридцать!

— Конан из Киммерии, с недавних пор проживающий в Аренджуне: именем короля, ты — мой пленник. Пойдешь ли ты спокойно?

Конан смотрел на него во все глаза. Красивые, хорошего качества синие штаны: начищенные, туго обтягивающие ногу черные сапоги. Изящный, искусно выделанный пояс, поддерживающий ножны, из которых торчала украшенная драгоценными камнями рукоять кинжала и эфес меча с навершьем, изображающим львиную голову, и сделанным, вне всякого сомнения, из серебра.

Конан взглянул на Хассека. Тот сидел рядом с возвышающимся над ним представителем короля и с потрясенным видом смотрел на Конана. Киммериец оглянулся вокруг. Он увидел почти опустевшую тавер ну-и форменные мундиры. Мечи — обнажены. Да, и еще арбалетчик, который медленно придвигался, наставив острие своей грозной маленькой стрелы на Конана.

— Ты хочешь сказать… ты хочешь сказать, что этот человек — преступник?! — воскликнул Хассек, — О!

Королевский драгун взглянул на него сверху вниз, предварительно приподняв брови.

— Ты разве не его друг?

— Едва ли! Я здесь по делам королевы Кофа.

— Коф! Ты похож на одного из этих… у тебя такая внешность, словно ты родился далеко на Востоке, а не на Западе!

Хассек тяжело вздохнул.

— Это правда. Моя мать была рабыней из Аграпура.

— Аграпур! — снова изумился разнаряженный королевский агент.

— Да, — Хассек печально вздохнул. — В юности она была похищена странствующим торговцем оружием из Кофа. Ну, он и забрал ее с собой туда. И боги так пожелали, что к тому времени, как они добрались до Кофа, он обнаружил, что любит ее. Родился я. Он дал мне образование. Теперь — что ж, теперь я здесь и представляю саму королеву! А что касается этого вот парня — он показался мне чистоплотным, и когда он так смело вошел в эту хорошую таверну, — ведь это хорошая таверна, не так ли, мой господин?

Польщенный заморанец улыбнулся:

— Да. В Шадизаре есть и получше — но есть и намного хуже. Представитель королевы, ты сказал?

— Э-э… господин Ферхад… — начал один из стражников.

Драгун дернул головой и уставился на провинившегося испепеляющим взглядом.

— Потом! Не смей мешать человеку, исполняющему повеление короля!

— В общем, он предложил мне то кольцо, которое ты видишь у него на руке, сказав, что оно принадлежало его матери, — сказал Хассек.

Конан в это время гадал, к чему была вся эта хитроумная байка и куда она должна была их всех завести.

— И бросил на стол эти золотые монеты, чтобы показать, что он не нищий,

— продолжал Хассек. — Он дал мне этот странный меч в знак своих честных намерений и сказал, что ему нужны еще два золотых, чтобы добраться до Немедии…

Как и следовало ожидать, господин Ферхад воскликнул: