Майор Сицкий – друг индейцев - [30]

– Жорка, – на всю улицу грохнул басом тот, кого назвали непонятным словом «Злобный». – Хорош прикидываться, спектакль окончен, зрители уже уехали.

И тут лежавший до этого неподвижно Джек Рэд поднял голову и широко улыбнулся. Он с трудом поднялся и с заметным усилием сбросил с плеч плащ. Тот упал на землю с неожиданным глухим стуком. Джек перевёл улыбающийся взгляд на дальнюю крышу.

– Всё в порядке, Эми. Идите сюда.

И тут же мужчине на ближней крыше:

– Слышь, Злобный, всё-таки зацепили. Дважды так долбануло, мама не горюй.

Собеседник в ответ лишь пожал плечами. Торнтон с минуту подумал, затем снял с себя конфискованный пояс и протянул владельцу.

– Возьмите, мистер Рэд. Думаю, он вам может пригодиться.

– Уж лучше бы не пригодился, – Джек мгновенно водрузил пояс на место и наклонился за плащом. С усилием поднял его, покачал в руке, будто проверяя вес, затем вновь натянул на плечи.

– Что там? – поинтересовался шериф.

– Четыре обрезка котлового железа, – Рэд похлопал по полам и плащ отозвался глухим металлическим стуком. – Больше двадцати фунтов веса.

– Не позавидуешь, – присвистнул Торнтон.

– Подскажите, шериф, – как бы про себя негромко попросил Джек. – Я тут подумал про эту ярмарку. Со всей Америки сюда едут люди с деньгами. Продают, покупают. И я так мыслю, что кроме продавцов и покупателей на такой приличный кусок мёда слетится множество тех, кто предпочитает отбирать деньги силой. И им всем глубоко плевать, разрешил шериф Торнтон носить оружие или запретил. Уж они-то свои стволы не сдадут.

– А законопослушные люди сдали, – прогудел непонятно, как появившийся рядом Злобный. – И ответить на наведённый ствол им будет нечем. А почему?

Вновь включился Джек.

– Потому что их стволы у тебя, шериф. А быть постоянно возле каждого ты не сможешь. И никто не сможет.

– Вот и подумай, – продолжил мысль друга Злобный, – стоило ли лишать людей возможности защититься.

– У нас тихий законопослушный городок, – неуверенно ответил Торнтон.

– Ага! Был. Пока бандиты на ярмарку не приехали.

– Джентльмены, – прервал диалог слуга. – Не стоит заставлять мистера Вандербильта ждать.

Чета Вандербильтов обосновалась около станции на тупиковой ветке. Для персонального поезда соорудили даже отдельный деревянный трап с куском перрона примерно два на два метра, чтобы проще было войти в состав. Но пробраться к Уильяму Киссэму всё равно оказалось непросто. Сначала Жоре пришлось оставить бронеплащ и пояс с револьвером в последнем вагоне. Внимательные, одетые в коричневые жилеты без пиджаков и с оружием напоказ парни пару раз спросили, кто он такой и по какому вопросу. Из спутников вообще пропустили лишь ливрейного слугу. Причём, почтительно раздвинулись, уступая дорогу, видно, его должность считалась выше охранников. Остальным же предложили присесть и подождать возвращения друга на мягком диванчике, вежливо предложив чай. Шериф попытался было возмутиться, упирая на то, что он представитель власти, но толку с его демарша не было.

– Мистер Торнтон, – предложил Джек. – Вы бы лучше пока сходили, осмотрели подстреленного.

– Я их уже всех разглядел, – хмуро буркнул в ответ Дон. – Никого не знаю, сплошь незнакомые рожи. Одно радует, что на трёх бандитов в Техасе стало меньше.

– Трёх? – уточнил Африка. – Там вроде один лежал.

– Из ушедших двое или мертвы, или на последнем издыхании. Их же издырявили, как мишени в тире, а кровь уже ни у кого не шла.

– Мистер Рэд, – вернувшийся слуга улыбался дежурной улыбкой. – Мистер и миссис Вандербильт ожидают вас. Будьте любезны пройти со мной.

Идти оказалось недалеко – ещё через один вагон. В нём располагалась кухня, заполняя пространство звоном, по-деловому короткими разговорами, и ароматным паром. У Жоры даже слюнки потекли, пока он ускоренным шагом пересекал соблазнительно пахнущую зону. Зато следующий вагон поражал воображение. Чем-то он напоминал Эрмитаж. Позолота и лепнина на потолке и по углам, пилястры, то ли под малахит, то ли и вправду малахитовые. Тяжёлые шторы и резная мебель, достойные не железнодорожного вагона, а какого-нибудь музея. На этом фоне фигура Уильяма Киссэма, сидящего в глубоком кресле, несколько терялась.

– Эй, мистер Рэд, – махнул рукой тот, видя, что гость затрудняется в поисках хозяина.

Жора улыбнулся. Перед ним сидел человек, глядя на которого вспоминались фотографии приказчиков начала двадцатого века. Синий, почти форменный двубортный пиджак с выглядывающим из-под него светло-серым жилетом, круглое щекастое лицо под классической причёской на две стороны с прямым пробором, нос слегка картошкой и внимательные серые глаза. Образ приказчика несколько портила толстая сигара в левой руке.

– Мистер Вандербильт, – Джек тщательно рассчитанным жестом уронил подбородок. – Миссис Вандербильт.

Он и заметил-то жену миллионера только сейчас. До того она совершенно сливалась с тяжёлыми малиновыми портьерами. И лишь присмотревшись, можно было различить почти схожее по цвету платье, над ним шляпку с вуалью и настолько широкими полями, что она была похожа на одинокий кекс на тарелке. Вуаль совершенно не скрывала широкоскулое большеглазое лицо с острым подбородком, пухлыми губами и тонким носом.