Маятник бизнеса: между орденом и тюрьмой - [10]

Далее без штата, без кладовщиков и без водителей мне приходилось одному нанимать на дорогах машины. Конечно, не первые попавшиеся, а только после предварительных бесед с двумя-тремя водителями. Здесь везло чуть больше, и мне попадались порядочные водители и порядочные грузчики, которые не ставили своей задачей обворовать, а работали за те деньги, за которые договорились. Они помогали получать товар, считать его и вообще как-то проникались трудностью моего невероятного в таком деле одиночества.

Естественно, что не с первого дня пришли все долгожданные сорок тонн, этот процесс тянулся ещё неделю, хотя и без того пролетело уже более десяти дней моего пребывания на Камчатке. Не раз я ездил подписывать чек либо в гостиницу, либо заходя в здание областной администрации. Таким образом, нанимая совершенно чужих людей, получал товар и вёз в арендованный склад. Желаемые сорок тонн рыбы я наконец-то набрал.

Ну а к рыбе, как оказалось, в обязательном порядке должен прилагаться документ, разрешающий её вывоз за пределы Камчатки. Рыночные продавцы дали его и мне, но, увы, он был отснят, то есть без подлинной печати и подписи. Выяснилось, что с таким документом аэропорт категорически не разрешит погрузку товара. Разрешение же даёт только глава Камчатского облисполкома, по-нынешнему — губернатор. Причём это правило действует уже не один месяц.

Рыночные дельцы, «раз уж такое дело, и правила игры поменялись», соглашаются выручить меня, а именно купить рыбу назад, но процентов на тридцать дешевле, так как цены якобы упали, да и качество хранения далеко от нормы.

Это был полный провал: почти три недели напряжённого труда, денно и нощно рискуя не только чековой книжкой, но и головой, плюс расходы по найму людей и склада, билеты на самолёт — и возврат в Иркутск с огромными убытками и без товара! При таком «триумфальном» позоре перед банком и предприятием-гарантом — на бизнесе, пожалуй, можно поставить крест. Нет хорошего старта, не всласть будет и финиш. И действительно, дался мне этот чёртов бизнес в бандитской среде!

Потрачу два-три месяца на давно обсужденную докторскую диссертацию и буду консультировать, преподавать, профессорствовать. А может быть, пригласят заместителем по экономике на какое-либо уцелевшее солидное предприятие. Впервые малодушно подумалось: жаль, что нельзя, по семейным понятиям, к отцу — на вчера ещё государственный мясокомбинат — в безопасное кресло, на всё готовенькое и созданное в немалой мере за 25 лет отцовского директорства.

Что делать? Может быть, рано опускать руки и всё-таки попробовать добыть подпись губернатора или его первого заместителя? Но в областную администрацию я не был вхож в то время даже и у себя-то в родном Иркутске, а тут — тмутаракань. Задача, на первый взгляд, казалась совершенно фантастической — Космос! В Петропавловске знакомых — только отошедший от дела музыкант, но и ему до губернаторских «покоев» было так же далеко, как его импровизациям до концертов Чайковского. Всё же решил попробовать поговорить с ним, устроив настоящий допрос. Выяснил, что в чиновничьей среде у него есть всё-таки одна знакомая. Работает она заведующей отделом культуры в районной администрации. Но и от неё до «губернатора всея Камчатки» весьма далеко, хотя уже стало чуть «горячее».

Что же, не боги горшки обжигают. Прошу музыканта, чтобы звонил ей и договаривался о встрече с директором серьёзного оборонного предприятия «СибАтом». Вопрос, как говорится, на месте.

По дороге заезжаем в хороший универмаг, где я, как в кино, одеваюсь с ног до головы. «Ты как будто только что вышел из заключения», — пошутил Николай. Благо банковский кредит не имел целевого назначения, как ещё совсем недавно деньги на соцпредприятии, и на него можно было скупить небольшой магазин.

Когда одевание с деталями, типа платочка в кармане и прищепки для галстука, было закончено, Николай ахнул: «Не директор — министр». Вид у меня был более чем респектабельный. Картину дополняла респектабельная же седина, отвоевавшая себе, увы, немало места с потерей сына.

Наличие бланков предприятия, а если потребуется, и солидной чековой книжки документально подтверждало мою представительность. В общем-то, совсем недавно, всего года четыре назад, я и одевался не в джинсы, и галстук был на месте, и решал вопросы финансовой жизни или смерти крупного оборонного предприятия в высоких министерских кабинетах, не забывая заглядывать в Ленинскую библиотеку в центре столицы и писать книги. В ту пору не мог я даже предположить, что грянет перестройка и придётся с нуля начинать собственное «буржуйское» дело, причём не где-нибудь рядом с банком в красивом офисе или на отцовском мясокомбинате, а прыгать в засаленных джинсах по воняющим рыбой грузовикам и складам, выполняя функции и кладовщика, и грузчика, и товароведа, на самом краю уходящего в небытие Советского Союза.

Но в этот день, вооружившись костюмом, запонками и всем остальным из прошлой жизни, на осторожную служащую исполкома я произвёл весьма благоприятное впечатление и попросил представить меня председателю Елизовского райисполкома. Предварительно мы напечатали письмо с просьбой походатайствовать перед высшим начальством области о вывозе рыбы с гарантией выполнения мной встречных обязательств по поставке отделочных материалов.