Маяковский едет по Союзу - [58]
Конечно, он понимал сложность такого замысла: ведь в ту пору не принято было устраивать прижизненных индивидуальных выставок писателей и поэтов. Но все же он решил сделать и для современников, а главное, для потомков. При Федерации объединений советских писателей была создана комиссия по организации выставки. Но фактически она ни разу не собралась. Н. Н. Асеев написал от имени Рефа заявление в Главискусство:
«Мы, участники и деятели революционного фронта искусств, извещаем Главискусство об исполняющемся в декабре месяце этого года двадцатилетии деятельности крупнейшего и оригинальнейшего поэта современности Вл. Вл. Маяковского. Мы предлагаем отметить эту дату выставкой работ поэта под общим названием „Маяковский за 20 лет“, где были бы представлены все виды его деятельности, как-то: 1) книги поэта, которых к настоящему времени имеется до ста изданий, 2) газетная работа Маяковского, 3) агитплакат („Окна РОСТА“, рисунки и стихи поэта), 4) лекционная деятельность с подбором афиш и составленной картой его лекционных поездок.
Мы полагаем, что такой способ — наглядный показ работы — будет лучшим способом отметить значительность и плодотворность трудов этого крупнейшего мастера слава, чья фигура и до и после революции была наиболее своеобразным и блестящим явлением русской поэзии за много лет.
Мы предлагаем Главискусству предоставить нам помещение и дать нам материальную возможность посредством такой выставки ознакомить с творческим путем поэта широкие читательские массы».
Им же написана и заметка для газет:
«В первых числах января в помещении клуба ФОСПа (улица Воровского, 52) откроется выставка „Маяковский за 20 пет“. Это первый опыт подытоживания деятельности поэта путем собрания и экспонирования всех видов его работ. Вместо юбилеев, обычно отличающихся „фальшивой важностью речей и чувств бумажным выраженьем“, эта выставка даст возможность широким кругам читателей убедиться, насколько многообразна, сложна и упорна бывает работа поэта, разрозненная в глазах современников на временные отрезки и никогда почти при жизни его не являющаяся во всем объеме ее полноты.
На выставке будут представлены издания стихов автора за двадцать лет. Одних этих изданий наберется до ста. Затем идут работы его в РОСТА — политические плакаты и материалы, связанные с лекционной работой в городах СССР. Отдельную часть выставки будут представлять театральные постановки пьес Маяковского, начиная с первой его „трагедии“. Кроме того, будут собраны газеты и журналы, в которых участвовал Маяковский своими произведениями. На выставке предполагаются доклады и беседы рефовцев с посетителями».
Асеев и я отправились в Главискусство. Там обещали сделать «все зависящее» и даже ассигновать какие-то средства. Однако дальше обещаний дело не пошло.
Мы просили предоставить выставке сто квадратных метров площади сроком на один месяц, начиная с 10 декабря. Открытие же по не зависящим от нас причинам оттянулось до 1 февраля 1930 года.
В конце концов нам выделили три комнаты в клубе писателей (поначалу две, а затем добились третьей).
Смету, весьма скромную, ФОСП утвердил в таком урезанном виде, что возникло сомнение в возможности вообще развернуть выставку. Я посоветовался с Маяковским и решил все же действовать.
— Если не хватит, я добавлю. Пустяки! — одобрил он. Владимир Владимирович вникал во всё и активно во всем участвовал. Он, например, указал на то, что «Окна РОСТА» можно получить в Музее Революции и в Третьяковской галерее; материал, связанный с его подпольной работой, — в Центроархиве. Книги и фото имеются у сестер, у Родченко и у других. Афиши находились у него самого, у меня, у Каменского — дореволюционные и первых лет революции. Недостающие я надеялся достать в Книжной палате. Но их там не оказалось. Журналы и газеты собирались по редакциям. В «Известиях», помню, нашелся весьма боевой мужчина, который в ответ на скромную просьбу резко выпалил: «Маяковскому — отказать». С трудом удалось приобрести несколько экземпляров газет из старых комплектов, уплатив за них… по номиналу.
Связались с редакциями провинциальных газет. Список, далеко не полный, составил Маяковский по вырезкам, которые получал. Просили отвечать по адресу художника А. М. Родченко. Мало кто удостоил ответом.
Наряду с перечисленными уже мной выставочными разделами был один весьма своеобразный: тысячи записок. Их сортировали по темам и городам знакомые Владимира Владимировича в его рабочем кабинете на Лубянке. Записки перепечатывались затем на машинке с большими интервалами, отделявшими одну от другой.
Маяковский предложил такой метод печатания, имея в виду свою будущую книгу («Универсальный ответ записочникам». В интервалы он хотел вписать свои ответы — расширить, углубить их, обобщить.
Владимир Владимирович просил, кроме «Окон РОСТА», достать и другие плакаты с его текстами, сделанные за последние годы на бытовые, противопожарные, санитарные и другие темы. Я раздобыл: «Гигиена труда», «Трудовая дисциплина», «За сан-культуру», рекламные и прочие.
Большинство материалов хранилось и приводилось а порядок в рабочей комнате на Лубянке.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Книга А.К.Зиберовой «Записки сотрудницы Смерша» охватывает период с начала 1920-х годов и по наши дни. Во время Великой Отечественной войны Анна Кузьминична, выпускница Московского педагогического института, пришла на службу в военную контрразведку и проработала в органах государственной безопасности более сорока лет. Об этой службе, о сотрудниках военной контрразведки, а также о Москве 1920-2010-х рассказывает ее книга.