Мавр и лондонские грачи - [127]
Когда Муш, восседая на самом большом из Чертовых камней, просигнализировал «главным силам армии», что бивак находится под надежной охраной, Бекки и Джо вместе с Ки-Ки выбрали себе местечко помягче, прямо в вереске. К ним вскоре присоединилась и Лаура. Она нашла одуванчик, осторожно донесла воздушный шар до места и только здесь сдула все облачко маленьких зонтиков-семечек.
Из всех чудесных вещей, которые вырезал Ганс Рёкле, Бекки больше всего пришелся по душе волчок Амарантис.
– А правда все выздоравливают, когда волчок вертится и пляшет? – спросила она.
– Да, все! – ответила Лерхен. – Слепые делаются зрячими, хромые – ходячими!
Бекки задумалась.
– Как же Гансу Рёкле добиться, чтобы черт не забирал у него все эти прекрасные вещи?
Да, правда, как добиться? Этого ни Ки-Ки, ни Лерхен тоже не знали.
Тут Муш возьми да и крикни сверху:
– А это мы узнаем сегодня, когда Мавр расскажет нам сказку дальше! – И, когда Мавр подошел, он пристал: – Мавр, а Мавр! Залезай сюда! Залезай! Отсюда до самого конца света видно. Здесь тебе хорошо будет рассказывать. Здесь уж ветер разлохматит тебе бороду! – И он стал обеими руками зазывать к себе отца.
Но Мавр не полез наверх.
– Ветер мне сейчас не нужен, полковник Муш! – ответил он, опускаясь рядом с большой корзиной Ленхен. – А ты стой там на посту, это очень важно, а то как бы к нам из пустоши не подкрался разбойник Робин Гуд и не похитил у меня прекрасную баронессу Женни фон Вестфален или не ограбил бы наш провиантский склад. И то и другое незаменимо!
Муш так и не понял, серьезно говорит Мавр или шутит. Сверху ему хорошо было видно, как все торжественно уселись вокруг корзины Ленхен.
– А мы здесь внизу тем временем расправимся с жареной телятиной, – услышал он голос дяди Ангела.
«Что, что? Без меня?» – подумал Муш, и в следующее мгновение камень опустел. Прошла еще секунда, и голова Муша высунулась из-под руки Ленхен.
Мавр устроился рядом с Женни, Энгельс – у белой скатерти, разостланной Ленхен, а сложивший руки на коленях Либкнехт походил на ребенка за рождественским столом. Все молча ждали. Работала одна Ленхен. Слышно было, как шуршит бумага.
– О-о-о-о-о! – раздался общий вздох, в котором звучало и удовлетворение и нетерпение.
Это Ленхен распаковала «освященную традициями» телятину. Больше всех горели глаза детей. Поэтому Ленхен быстро разрезала горбушку на пять продолговатых кусочков и тут же сунула их каждому в рот. Первый – Бекки. Затем она раздала хлеб, и пиршество началось.
После того как все закусили, начались игры, о которых дети мечтали всю неделю. Особенно весело было во время турнира всадников – ведь на сей раз в нем участвовал и Генерал. Дети Мавра по жребию разобрали «лошадей» и с гиканьем ринулись друг на друга.
Джо и Бекки не отрываясь следили за состязанием. Наездница Ки-Ки на Мавре дважды выходила победительницей против Лерхен, а затем, тоже два раза, она сразила Муша. Как ни ловчил, как ни изворачивался Генерал с полковником на плечах, какие прыжки ни выкидывал, а против стойкости Мавра и его гибкой и храброй наездницы Ки-Ки не мог устоять. Муша стащили с «коня».
Чтобы заманить Маркса и Либкнехта на часок в таверну и там с друзьями и знакомыми осушить кружку пива, Энгельс раздобыл где-то ослика для катанья и кричал, смеясь:
– Это для тебя, Мавр! Пора начинать тренироваться, если на троицу собираешься в Манчестере выехать со мной на прогулку верхом! – При этом он весело оглянулся на Женни.
– Тренироваться? Разве мы с тобой в этом нуждаемся, длинноухий? – живо отозвался Маркс. – Да я еще студентом превзошел искусство верховой езды!
Но Энгельс, лукаво подмигнув детям, шепнул Женни, что Карл дальше третьего урока так никогда и не продвинулся. Однако Маркс быстро вскочил на ослика, шлепнул его и крикнул:
– А теперь покажи, на что ты способен, серенький!
Ослик тут же стал брыкаться, доставляя Марксу немало хлопот.
– Шенкеля, Мавр, шенкеля! – давясь от хохота, наставлял его Энгельс.
Но ослик встал на дыбы и чуть не сбросил Мавра. Мавр вцепился ему в гриву, крича:
– Он из породы бременских музыкантов, хочет на лютне играть, а не Мавра на спине катать!
В то же мгновение серенький помчался галопом прямо к таверне. Фалды сюртука Мавра так и развевались на ветру. Дети, громко смеясь и издавая дикие крики, бросились вдогонку, что, разумеется, еще больше подгоняло и без того перепуганного ослика.
В садике перед таверной Маркса радостно приветствовали знакомые. Завязалась оживленная беседа.
Несколько часов спустя, когда день уже клонился к вечеру, Маркс и все его близкие устроились чуть ниже Чертовых камней. Перед их взорами простирался необозримый ландшафт. Светлая зелень лугов волнами набегала на темные островки леса, росшего на отдаленных холмах. На огромном небосводе ни облачка. На горизонте вырисовывались крошечные деревушки с красными черепичными крышами. Кое-где дрок уже протягивал свои первые усыпанные желтым веточки, казавшиеся веселыми огоньками в прозрачном, отливающем синевой воздухе.
Маркс оглядел детей одного за другим. Взглянул на Джо, кивнул Ленхен и Либкнехту, посмотрел и на Энгельса, пожалуй с не меньшим нетерпением, чем дети, ожидавшего продолжения сказки. Потом взгляд Маркса остановился на лице Женни. После нескольких часов, проведенных на свежем воздухе, оно казалось уже не таким грустным. Он начал:
Командующий американским экспедиционным корпусом в Сибири во время Гражданской войны в России генерал Уильям Грейвс в своих воспоминаниях описывает обстоятельства и причины, которые заставили президента Соединенных Штатов Вильсона присоединиться к решению стран Антанты об интервенции, а также причины, которые, по его мнению, привели к ее провалу. В книге приводится множество примеров действий Англии, Франции и Японии, доказывающих, что реальные поступки этих держав су щественно расходились с заявленными целями, а также примеры, раскрывающие роль Госдепартамента и Красного Креста США во время пребывания американских войск в Сибири.
Ларри Кинг, ведущий ток-шоу на канале CNN, за свою жизнь взял более 40 000 интервью. Гостями его шоу были самые известные люди планеты: президенты и конгрессмены, дипломаты и военные, спортсмены, актеры и религиозные деятели. И впервые он подробно рассказывает о своей удивительной жизни: о том, как Ларри Зайгер из Бруклина, сын еврейских эмигрантов, стал Ларри Кингом, «королем репортажа»; о людях, с которыми встречался в эфире; о событиях, которые изменили мир. Для широкого круга читателей.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.