Материк, переставший быть легендой - [123]
Расширение иммиграционной схемы шло полным ходом. Соответствующие соглашения были подписаны с итальянским правительством (1951 г.), с правительствами Греции, ФРГ и Австрии (1952 г.), Испании (1958 г.), Турции (1967 г.) и Югославии (1970 г.). Иммигранты прибывали из Египта, Ливана. Аргентины. Чили и многих других стран.
Стремительно рос штат министерства по делам иммиграции. Если в 1946 г. в нем работали 74 человека, то в 1950 г. — уже 5725 Правда, в дальнейшем он был сокращен (в 1970 г. — 2 тыс. человек). Бюджет министерства возрос с 64840 австрал. долл, в 1945 г. до 73918087 долл, в 1980 г.
Начал серьезно меняться национальный состав австралийского населения. Менялось и отношение к этому процессу, хотя десятки лет считалось, что это невозможно. В общем, к нему привыкали, но непременным условием была скорейшая ассимиляция «новоавстралийцев». Если уж их, грешных, допустили в «счастливую страну», они в знак благодарности должны были быстрее раствориться в местном «избранном обществе».
Неуклонно проводилась идея «белого британского форпоста». Британцы продолжали рассматриваться как «идеальные иммигранты». На привлечение их в страну тратилась большая часть выделяемых правительством средств. С 1946 по 1958 г. на эти цели было израсходовано 28.5 млн.ф. ст., тогда как на привлечение иммигрантов из 38 других стран — 9.5 млн.ф. ст.
На шкале «желательности» за «идеальными иммигрантами» шли немцы и скандинавы как представители «нордической расы».
В течение двух первых послевоенных десятилетий австралийское правительство израсходовало на рекламирование иммиграции в страну в расчете на каждого грека 10 центов, на каждого шведа — 180 австрал. долл., а на одного немца — в 20 раз больше, чем на одного итальянца.
С «цветной» иммиграцией было проще. Расистский закон, принятый в первый год существования федерации, продолжал неуклонно действовать до 70-х годов. Один «эксперт по расам», исследовавший в период между мировыми войнами статистику начиная с переписи 1891 г., с удовлетворением отмечал, что население Австралии было на 98 % белое, на 1,3 % — черное, на 0,45 % — желтое и на 0.25 % — коричневое. Среди белого населения он выделял три категории: «нордическое» (82 %), «средиземноморское» (13 %) и «альпийское» (5 %). Однако изменения внешнеполитической и внешнеэкономической ориентации Австралии в послевоенные годы, а именно перенос центра тяжести на страны азиатско-тихоокеанского региона, стремление Австралии играть роль «моста» между развитыми и развивающимися странами региона, заставили австралийское правительство в 60-х годах в известной степени ослабить проведение политики «белой Австралии». В 1966 г. было официально объявлено, что иммигранты из всех стран будут допускаться в Австралию при соблюдении следующих условий: «они должны быть приемлемы как поселенцы, готовы интегрироваться, обладать специальностями, действительно полезными в Австралии», но при этом подчеркивалось, что «не будет допускаться слишком большое число рабочих из Азии».
Таким образом, юридически иммигранты из Азии допускались в Австралию, но на практике им ставились многочисленные препоны, благо приведенная выше «каучуковая» формулировка позволяла это.
Лишь с приходом к власти в 1972 г. лейбористского правительства политика «белой Австралии» была отброшена Следует отметить, что иммиграционная политика на всем протяжении существования Австралийского Союза была двухпартийной т. е. у лейбористов и консерваторов не было расхождений во взглядах на эту проблему. Длительное время Австралийская лейбористская партия твердо стояла на позициях «белой Австралии». Долго х<ил афоризм А. Коуэлла, заметившего в 1947 г. в парламенте: «Из двух китайцев не получится одного белого». Надо сказать, что понятие «китайцы» он толковал весьма широко, включая в него всех жителей азиатских стран.
Но меняются времена, меняются нравы. Премьер-министр лейбористского правительства и лидер Лейбористской партии Г Уитлем в начале 70-х годов говорил уже иное: «Мы не хотим, чтобы иммигранты чувствовали, что они должны отказаться от своих обычаев и полностью принять порядок, существующий в австралийском обществе. Общество обогащается в результате привнесения в него духовных ценностей иммигрантов»>{6}.
Это уже знаменовало переход государственной политики в области иммиграции от ассимиляции, позднее названной более благозвучно — интеграцией, к мультикультурализму. И хотя правительство Г. Уитлема вскоре пало, знамя мультикультурализма было подхвачено консервативным правительством М. Фрейзера. Альтернативы не было. Демографическая структура Австралии бесповоротно изменилась. Сейчас в составе населения страны имеются' представители 140 различных этнических групп, говорящих на 90 различных языках (кроме 300 различных языков австралийских аборигенов) и исповедующих 80 различных религий.
Самой большой этнической группой продолжают оставаться англичане — 45 % всего населения, что делает Австралию третьей «английской» страной в мире после Великобритании и Новой Зеландии. Австралия по этому показателю стоит впереди Канады, ЮАР и США, где процент английского населения — соответственно 30, 30 и 24. На выходцев из Великобритании и Ирландии приходится в целом 76 % населения страны. Южноевропейцы составляют 8 %, немцы и скандинавы — 7,6, восточно-европейцы — 5,2, уроженцы азиатских стран — 2,8 % всего австралийского населения.
