Материк, переставший быть легендой - [122]

В 1943 г. под руководством министра по делам послевоенной реконструкции Б. Чифли начал работать межведомственный комитет, исследовавший иммиграционные вопросы. Комитет высказался за энергичную иммиграционную политику. Усилия, указал он, должны направляться в первую очередь на привлечение «белых британских подданных», а если этого будет недостаточно — «белых союзников» (при этом в докладе комитета не указывалось ни конкретное число таких иммигрантов, ни страны, откуда они могли выехать). Одновременно комитет подчеркивал, что необходимо поднять рождаемость в стране.

Политики начали спорить о наиболее желательной численности населения страны. Назывались 25, 40, 50 миллионов человек. Демографы не могли сказать ничего утешительного о внутренних возможностях увеличения населения.

Война окончилась, а вопрос о путях заселения страны оставался нерешенным. В этот период стремление к увеличению численности населения было связано уже не столько с пережитым страхом военного времени, сколько с задачами развития экономики страны.

Австралийское правительство продолжало лелеять мысль об исключительно британской иммиграции. Но это оказалось невозможным. А. Коуэлл, назначенный в июле 1945 г. министром по делам иммиграции, сразу же объявил о создании Иммиграционного совещательного комитета во главе с лейбористом Л. Хейленом. В состав комитета вошли представители деловых кругов и профсоюзов. 27 февраля 1946 г. комитет сообщил о результатах своей деятельности. Прежде всего члены комитета отправились в Лондон, где их ждало большое разочарование. Британское правительство было полно сочувствия, ибо понимало проблемы своего доминиона, но выражало опасения, что «если значительная часть ключевого персонала проявит желание уехать в Австралию, то это неблагоприятно отразится на британской политике реконструкции».

Прохладность встречи с матерью-родиной заставила австралийских посланцев обратить свои взоры на континентальную Европу. Они провели изыскания в различных западноевропейских странах (о чем публично не упоминалось) и указали в своем докладе о целесообразности расширения иммиграционного плана — создании иммиграционных отделений в Швейцарии, Голландии, Норвегии и Дании. За первые десять лет осуществления иммиграционного плана в Австралию из Швейцарии приехало менее 2 тыс. человек, да и те оказались в большинстве своем итальянского происхождения. Ни Норвегия, ни Дания тоже не помогли.

Комитет, видя неудачу своих поисков, рекомендовал А. Коуэллу провести «разъяснительную кампанию среди австралийцев», делая упор на то, что страна «нуждается в иммигрантах», что в «получении их заключено будущее Австралии», и одновременно приглушая вопрос о странах, их поставляющих. А. Коуэлл внял этому совету и в начале 1946 г. одобрил выдачу разрешений на въезд 2 тыс. еврейских беженцев в качестве «знака милосердия». Но это вызвало столь бурную волну антисемитизма в стране, что А. Коуэлл быстро отказался от своего решения. Кстати, установлено, что на каждом корабле, привозившем иммигрантов, евреи составляли не более 25 %.

С середины 1947 г. иммиграционная схема была расширена за счет включения в нее бывших военнослужащих союзных армий. Эта схема толковалась столь широко и либерально, что в нее попали бывшие военнослужащие всех европейских стран, включая только что поверженную Германию. Германские иммигранты широким потоком хлынули в Австралию, доля немцев в общем населении страны поднялась до 10 %. Указанная иммиграционная схема была распространена и на всех так называемых перемещенных лиц в Европе.

С 1947 по 1951 г. в Австралию прибыло свыше 460 тыс. иммигрантов, из них более 55 % составляли выходцы из неанглоязычных стран. Теперь уже австралийские «патриоты» не могли с гордостью утверждать, что Австралия более британская страна, чем сама Британия.

Чтобы как-то оправдать столь неожиданный состав иммигрантов, в качестве главных критериев были предложены антикоммунистические взгляды приезжающих и по возможности голубые глаза и светлые волосы. Обращалось внимание также на их полезность. Так, мальтийцы, которых к 195) г. приехало около 12 тыс., рекомендовались как «прекрасные домашние слуги».

С. Холт, жена австралийского премьер-министра Г. Холта, описывает в своих мемуарах характерный эпизод, который относится к концу 40-х годов, когда Г. Холт, будучи министром по делам иммиграции в консервативном правительстве Р. Мензиса, находился вместе с женой в Голландии и был принят королевой Юлианой.

«Когда визит приближался к концу, — пишет С. Холт, — королева очень любезно и мило предложила мне немного с ней посидеть и поговорить. Я была счастлива это сделать, потому что она была интересной и очаровательной женщиной. И она спросила: «Скажите, миссис Холт, вам приходилось встречать голландских иммигрантов, поселившихся в Австралии?» Я ответила: «Да, ваше величество, приходилось. Как раз перед нашим отъездом мы пригласили одного голландца покрасить наш дом». Она заметила: «О. он, должно быть, выполнил эту работу замечательно. Я уверена, что вы были удовлетворены, потому что голландские мастера делают это очень хорошо». И я сказала: «Да, он замечательно это сделал, и мы были вполне удовлетворены. Но я была поражена, узнав, что он в действительности был не маляром, а ученым»