Материалы к бестиарию - [3]

Единорог-зверь — всем зверям отец. Почему единорог всем зверям отец? Потому единорог всем зверям отец, А и ходит он под землею, А не держут ево горы каменны, А и те-та реки ево быстрыя; Когда выдет он из сырой земли, А и ищет он сопротивника, А тово ли люта льва-зверя; Сошлись оне со львом во чистом поле, Начали оне, звери, дратися: Охота им царями быть, Над всемя зверями взять большину, И деруться оне о своей большине. Единорог-зверь покоряется, Покоряется он льву-зверю, А и лев подписан — царем ему быть, Царю быть над зверями всем, А и хвост у него колечиком.

Лев, терзающий единорога изображен на гербе Далта, сына Оберона. Эту пару, но не дерущихся, мы видим в гербе Великобритании. Льюис Кэрролл в книге Through The Looking-glass And What Alice Found There также говорит о битве Льва и Единорога, и, хотя описанная им битва продолжается бесконечно, большая часть разделяемого между бойцами в перерывах пирога достается Льву (львиная доля), что тоже можно считать своеобразной победой. Кэрролл приводит также текст старинной песенки:

Вел за корону смертный бой со Львом Единорог. Гонял Единорога Лев вдоль городских дорог. Кто подавал им черный хлеб, а кто давал пирог, А после их под барабан прогнали за порог.

Мартин Гарднер, ссылаясь на "Оксфордский Словарь Детских Стихов" Ионы и Питера Оупи, говорит, что соперничество между Львом и Единорогом насчитывает не одну тысячу лет. Приведенный же стишок Гарднер датирует началом XVII века, когда в результате союза между Англией и Шотландией был принят новый британский герб, на котором шотландский единорог и британский лев поддерживают, как и поныне, королевский геральдический щит. Эпопея "Королева фейри" так представляет нам бой льва и единорога: лев прислоняется к дереву, единорог, пригнув голову, атакует его, лев отскакивает в сторону, и единорог оказывается пригвожденным к стволу. Четвертый противник единорога — заяц. Их столкновение описано в прекрасной поэме Дмитрия Александровича Пригова "Могила Ленина":

Hа бескрайних просторах России Среди берез заяц и единорог Заяц укусил единорога за ногу И кровь стекает в землю…

Объяснить ссору этих двух животных можно недоразумением: заяц принял стройные белые ноги единорога за березы и просто хотел их обглодать. Старые бестиарии неоднократно упоминают также о вражде единорога и яла, однако, достоверных свидетельств этой борьбы мы не имеем. Некоторые авторы говорят еще о победе единорога над овном, ссылаясь на восьмую главу Даниила. Однако, упоминаемый Даниилом "козел", хотя и имеет лишь один рог ("… с запада шел козел по лицу всей земли, не касаясь земли; у этого козла был видный рог между его глазами."), обзаводится после победы над овном сразу четырьмя, один из коих — с ответвлением: "… козел чрезвычайно возвеличился; но когда он усилился, то сломился рог, и на место его вышли четыре, обращенные на четыре ветра небесных. От одного из них вышел небольшой рог, который чрезвычайно разросся к югу и к востоку и к прекрасной стране." Безусловно, считать это животное единорогом можно лишь с очень большой натяжкой (тем более, что это вообще не животное, а скорее символ). Единорог упоминается в большинстве европейских переводов библейской Книги Иова: "Захочет ли единорог служить тебе и переночует ли у яслей твоих? Можешь ли веревкою привязать единорога к борозде, и станет ли он боронить за тобою поле? Понадеешься ли на него, потому, что у него сила велика, и предоставишь ли ему работу твою? Поверишь ли ему, что он семена твои возвратит и сложит на гумно твое?"…

Hо нынче считается общеизвестным, что переведенный как единорог r?hem может быть, как единорогом, так и любым другим диким зверем, ибо переводится это слово с древнееврейского буквально — "дикий (лютый) зверь". Фактов пленения единорога история не сохранила, хотя способ охоты на него известен всем с детства: в лес приводят девственницу, и единорог, подойдя к ней, склоняет рог ей на лоно; взяв единорога за рог, девственница может вести его, и он будет послушен. Проказник Рабле узрел в этом сюжете символику полового акта и изобразил единорогов, рога которых мягкие и обвисшие, а твердыми и острыми становятся, лишь когда единорог возбужден. Наиболее же часто единорог изображается как небольшая изящная белая лошадь с козлиной бородкой и длинным винтообразным рогом на лбу. Hа Руси изображение единорога помещали на стволах артиллерийских пищалей и гладкоствольных гаубиц, которые за то и назывались единорогами и инрогами. В алхимической тайнописи единорог обозначал ртуть.

Кимпуруши

Кимпуруши, именуемые иначе кимнарами (kimnaras — "что за люди"), считаются детьми Брахмы и числятся в свите божества земных богатств Куберы. Обитают они в Гималаях, где селятся парами у берегов рек или у горных ключей. По рассказам путешественников, молодые кимпуруши любят часами сидеть у воды, вслушиваясь в ее журчание. Журчанию горных ручьев подобны и свадебные песни самцов-кимпурушей, которые они поют для своих возлюбленных. Часто путешественники обманываются, услышав песню кимпуруши: они спешат на звук, полагая отыскать столь желанную в трудных переходах свежую воду, а находят лишь странное существо, несколько мгновений глядящее удивленно на путников огромными фиолетовыми глазами, настороженно вспрядывающее ушами и быстро убегающее при малейшей попытке со стороны людей подойти поближе. Внешне кимпуруши во всем похожи на людей, отличаясь от последних лишь головами, подобными головам лошадей. Hаряду с аистами и попугаями-неразлучниками, кимпуруши являют собой прекрасный пример великой супружеской любви и верности. Существует красивая легенда, свидетельствующая об этом их замечательном качестве. Однажды, царь Варанаси Бхаллатия, возжелав полакомиться жаренной на углях дичью, оставил государство, жену и подданных и, взяв свору охотничьих собак, отправился один в Гималаи. Увлекшись охотой, он выбрел к небольшой горной речушке и там заметил пару кимпурушей. Бхаллатия велел собакам залечь, а сам подобрался поближе и стал наблюдать. Кимпуруши (это были самец и самка) стояли, обнимая друг друга, и шептали друг другу на уши ласковые слова. Их прекрасные тела светились бронзой в рассветных лучах, и царь залюбовался было этой идиллической картиной, но вдруг до него донеслись звуки плача это кимнары внезапно зарыдали, склонив головы друг другу на плечи. Hе успел, однако, царь еще и подумать о том, что могло вызвать такую печаль, а кимпуруши уже тихо смеялись и вновь шептали ласковые слова. Пораженный всем увиденным, Бхаллатия вышел из своего укрытия и обратился к кимпурушам: "О вы, столь похожие на людей, кто вы, и отчего столь странно себя ведете?" Самка-кимнара, знавшая человеческий язык, отвечала на это: "Мы кимпуруши. А плачем мы оттого, что провели ночь в разлуке." "Как же это случилось?" спрашивал любопытный Бхаллатия. "А случилось это так", — любезно отвечала кимпуруша, — "Мой любимый переправился через реку, думая, что я переправлюсь вслед за ним, а я пока собирала мягкие травы и ароматные цветы, чтобы устроить из них ложе любви, и растирала между двумя камнями кусочки сандалового дерева, чтобы умастить получившейся пудрой тело, прежде чем возлечь с любимым. Hо неожиданно с гор сорвался огромный паводок, речка наполнилась и стала непреодолимой для нас. В ужасе я бросилась к берегу, но побоялась войти в бурный поток. Так мы и провели ночь: я на одном берегу, а мой возлюбленный — на другом. Всю ночь мы не смыкали глаз и то плакали, то смеялись над этой нелепой случайностью. К утру вода ушла, и мой возлюбленный вернулся ко мне. Hо вот прошло уже семьсот лет, а мы никак не можем оправиться от этого потрясения и как вспомним о той ночи, так то заплачем, то засмеемся." Выслушав историю кимнары, царь Бхаллатия был поражен пуще прежнего и спросил у любезной рассказчицы: "Сколько же всего лет длится земной век кимпуруши?" И самка кимпуруши ему сказала: "Мы живем, примерно, по тысяче лет. Тебе может показаться, что это очень долго, но поверь мне — и прожив эту тысячу лет, мы очень неохотно расстаемся с жизнью: нам кажется, что она прошла слишком быстро и мы так недолго побыли рядом с теми, кто дорог нам." И добавила прекрасная кимпуруша: "Царь! Ведь людской век много короче нашего. Как же ты можешь проводить время вдали от любимой?" Поразмыслил Бхаллатия над услышанным и, забыв об охоте, стрелой помчался домой, к любимой жене. Современные исследователи, все, как один, ставят под сомнение способность кимпурушей к членораздельной речи, но то, что, раз образовав пару, кимпуруши более не расстаются до конца жизни, факт. И ежели один из супругов погибает, второй, как правило, бросается с вершины на острые скалы, не в силах выдержать вечной разлуки.