Мастерская кукол - [146]

Поднявшись на несколько ступенек Айрис на секунду остановилась. В ушах шумело, тени угрожающе смыкались вокруг, руки срывались с перекладин, и она подумала, что если упадет сейчас, то снова подняться по лестнице ей будет уже не под силу.

Внизу в темноте застонал Сайлас. Он уже пришел в себя и полз к ней, а Айрис с каждой секундой чувствовала себя все слабее. Головокружение и тошнота лишали ее последних сил, и ей пришлось напомнить себе, что это – последняя возможность спастись. Последняя и единственная. И она обязана использовать ее до конца. Она должна выжить!

Покрепче ухватившись за лестницу, Айрис продолжила подъем, действуя более расчетливо и аккуратно. Сайлас возился уже прямо под ней, но она постаралась отрешиться от этих звуков, полностью сосредоточившись на стоящей перед ней задаче. Главное, не сорваться. Падать нельзя. Ни в коем случае нельзя.

Скрипя зубами от напряжения, Айрис одолела еще ступеньку. И еще одну. Только бы не упасть! Она дернула ногой, отбрасывая мешающие юбки, поднялась еще немного, и наконец преодолела уровень пола лавки.

Яркий солнечный свет резанул Айрис по глазам, и она зажмурилась. Он был таким чистым, таким золотым, таким теплым, что ей показалось – она может ухватиться за него, как за поручень. Со Стрэнда доносились приглушенный цокот копыт и грохот колес – обычные люди жили обычной жизнью и знать не знали, что происходит совсем рядом. Врывавшийся в ее легкие воздух тоже был сухим и чистым. Мертвые животные и птицы удивленно смотрели на нее из стеклянных банок с мутным раствором.

Еще одно усилие, напомнила себе Айрис и стала подтягиваться. Именно в этот момент она почувствовала на своей лодыжке руку Сайласа. Опустив взгляд, она увидела внизу тусклый блеск его мокрых волос и окровавленный лоб. Айрис попыталась сбросить его, ударить ногой, но у нее почти не осталось сил, а Сайлас держал крепко.

Проволока! У нее же есть проволока! Сбросив ее с руки, Айрис перехватила проволоку поудобнее и изо всех сил хлестнула по вцепившимся в ногу пальцам. Раздался крик, – она так и не поняла чей, – но державшая ее рука разжалась.

В тот же миг Айрис рванулась наверх и оказалась на полу лавки. Свет!.. Ей хотелось купаться в нем, пить его, смаковать каждую каплю солнечного сияния и тепла. Но в подвале снова заворочалось не побежденное до конца чудовище: она услышала глухое рычание, потом знакомый шорох подошв о ступеньку. Поспешно откатившись в сторону, Айрис попыталась захлопнуть люк, но разболтанные петли подвели. Крышку перекосило, и она, закрываясь, не попала в предназначенный для нее паз в полу. И почти сразу один из углов люка начал приподниматься – это Сайлас, вскарабкавшись по лестнице, нажал на него плечом.

Айрис в панике огляделась. В глаза ей бросился высокий застекленный шкаф, но сдвинуть его она все равно бы не смогла. Даже встать ей было не под силу; Айрис сидела на полу среди своих изорванных грязных юбок и в отчаянии прижимала танцующую крышку рукой, которую она поранила, когда пыталась сломать подлокотник.

На какое-то время ей удалось задержать Сайласа. Напор его, во всяком случае, ослаб, и Айрис быстро отползла за шкаф. Он был сделан из красного дерева и выглядел достаточно массивным, но, когда Айрис прислонилась к нему, спиной, он чуть-чуть качнулся. Крышка подвала снова стала приподниматься, и она, упираясь ногами в пол, навалилась на шкаф всей своей тяжестью. Отчаяние придало ей сил. Шкаф еще раз качнулся, на мгновение замер в неустойчивом положении, а потом рухнул прямо на люк. Пыль поднялась столбом, брызнуло во все стороны разбитое стекло, а разноцветные бабочки в беспорядке рассыпались по полу.

Не сразу Айрис поняла, что ее враг надежно заперт. Она думала только о том, как бы поскорее выбраться из лавки. Поспешно перевернувшись на живот, Айрис поползла к двери, хотя мир вокруг продолжал раскачиваться и кружиться. Осколки стекла вонзались ей в ладони, ранили колени и превращали ее нижние юбки в подобие бахромы, но она все-таки сумела добраться до двери, сдвинуть засов и выбраться в переулок.

Там она нащупала опору и поднялась во весь рост.

В ноздри ей ударили смрад подгоревшего жира из какой-то таверны, зловоние с Темзы, дым очагов, вонь гниющих овощей и десятки других запахов. Под ногами скрипели сухие угли и зола. В воздухе висела поднятая экипажами густая пыль, и Айрис закашлялась, но солнце, пробиваясь в щели между домами, продолжало заливать Лондон своим щедрым сиянием, и от этого грязный переулок казался Айрис прекраснее всего на свете. В эти мгновения даже время как будто замерло, движение остановилось, и на землю снизошел блаженный покой.

И все это принадлежало ей.

Айрис была уверена, что у нее совсем не осталось сил.

И все же…

И все же она захромала к выходу из переулка – к толпе, суете, и шарканью сотен и тысяч ног. Но главное было не это. Теперь Айрис могла видеть живой мир вокруг, и ей казалось – она способна смотреть на него днями, годами напролет и никогда не устать. Выщербленный кирпич в стене, вытянутая рука мальчишки-газетчика, тонущий в пыли и в дыму дальний конец Стрэнда, куда она в конце концов вышла… Айрис даже пожалела, что у нее нет при себе красок и нет Луиса, который подсказал бы, как лучше запечатлеть черный цилиндр на голове клерка, травяную зелень грохочущего экипажа и девушку с распущенными рыжими волосами, которая бежит и бежит по улице навстречу будущему…