Мастера детектива. Выпуск 13 - [113]

— Я вижу, вы догадались, — сказал Коркрен, — что все, рассказанное мной об этом моряке, то есть, извините, мореплавателе — неправда. На самом деле новости принес человек, который дважды громко постучал в дверь и передал их абсолютно молча. Он не стал ждать и ушел так же молча, как и появился…

— Вам очень поздно принесли первую почту, — заметил Эмберли. — Мне очень жаль прерывать такое захватывающее повествование, но все же, может быть, ты знаешь, что это были за новости?

— О! Слушайте все! — провозгласил Коркрен. — Великий сыщик ищет ключ к разгадке тайны! Не пропустите завтрашний выпуск с новой частью нашего романа! Нет, мистер Хомс, я этого не знаю. Но, вернувшись в это родовое гнездо, я отвлеку братца Бэзила коварной уловкой и взорву дверцу его сейфа. Если только у него есть сейф. А если нет, то я просмотрю все письма в его столе. Надеюсь на удачу. В нынешнем сезоне среди самых желанных гостей в загородных домах присутствует мистер Энтони Коркрен, чья тактичность и безукоризненные манеры снискали ему всеобщее признание.

— Ты осел, — сказала Фелисити. — Жалко, что Джоан так расстроилась. Может быть, Бэзил потерял много денег на фондовой бирже.

— Нет. Не то. Я точно знаю.

Эмберли смотрел на него.

— Что тебе еще известно, Коркс? Выкладывай-ка.

Энтони вдруг засомневался.

— Даже и не знаю… Все-таки я пользуюсь, так сказать, гостеприимством, и вообще… «Дух Частной Школы», «Честь мундира» или чего-то там еще… Кстати, братец Бэзил постоянно разглагольствует на подобные темы.

— Откуда ты знаешь, что это были плохие новости? — спросила Фелисити.

— Видишь ли, моя природная смекалка и врожденная наблюдательность подсказывают мне, что если кто-то, прочитав письмо, зеленеет, как горох, и сидит, уставившись в одну точку, как будто его хватил удар, — это означает неприятные известия. Кроме того, я спросил его, что случилось.

— Он сказал, о чем письмо?

Энтони с минутку подумал.

— И да, и нет. Когда он весь позеленел, я сказал: «Надеюсь, вы не получили плохие новости». — При моих словах он вздрогнул, сложил письмо и сказал, что новости не то чтобы плохие, но внушающие беспокойство. Они и в самом деле очень обеспокоили его. И, что самое интересное…

Энтони замолк, и его жизнерадостное лицо омрачилось. Он посмотрел на Эмберли, явно размышляя над чем-то, и внезапно сказал:

— А, ладно! Плевать мне на родственный дух, сословность и всякую подобную ерунду. Хоть он и хозяин дома, но его отношение к Джоан меня просто бесит. Письмо, которое так его потрясло, пришло из частного сыскного бюро. Я узнал это потому, что, когда он сел, держа в руках это письмо и вытаращив на него глаза, я заметил название бюро, написанное сверху на странице, которую он держал.

— Понятно, — медленно сказал Эмберли. — И письмо расстроило его. Хм-м!

— Может быть, ты все же поделишься с нами своими мыслями? — ехидно спросила Фелисити, не дождавшись продолжения.

— Нет, радость моя, не поделюсь.

— Если тебе что-то и понятно, — сказал Энтони, — то я по-прежнему в тумане, даже еще более густом, чем раньше. А притянуть к этому делу братца Бэзила, как это ни прискорбно, не получается. Должен сразу заявить, что в то время, когда было совершено убийство, Бэзил был со мной и никуда не отлучался.

— Вообще-то я, — сказал Эмберли, — думал сейчас не об убийстве.

На следующее утро Эмберли узнал, что Бэзил Фаунтин оправился от потрясения, вызванного неприятными новостями, но зато случилась скандальная история с Коллинзом. Этими новыми сведениями Эмберли был обязан Джоан Фаунтин, которая вместе с Коркреном пришла в «Грейторн», во-первых, для того, чтобы выгулять двух терьеров, а во-вторых, чтобы принести Фелисити обещанную книгу. После вчерашнего недомогания Джоан была бледна, и ее улыбка показалась Эмберли немного вымученной. Обычно сдержанная, она на этот раз была чуть более откровенна и не особенно возражала, когда Фелисити без стеснения высказывала все, что думает о Бэзиле Фаунтине.

Было трогательно смотреть, как она льнет к Коркрену, ища у него поддержки. Для нее корнем всех зол был «Мэнор», и она не скрывала, что с самого начала чувствовала к этому дому непреодолимое отвращение. Для нее он олицетворял неудобство, чьи-то подсматривающие глаза, таинственность, а также самые скверные настроения ее брата. Она не пыталась ни объяснять, ни оправдывать свою мнительность, считая, что у любого дома есть своя особая атмосфера. В «Грейторне», например, царили счастье и теплая доброжелательность. Но воздух «Мэнора» был напитан прошлыми грехами и минувшими трагедиями. Атмосфера тайны была там настолько густой, что уже в дверях этого дома чуткий человек начинал испытывать беспокойство.

Коркрену и Эмберли была чужда всякая мистика, но и они чувствовали тяжесть, лежащую на душе у Джоан. По мнению Коркрена, дело было вовсе не в доме, а в его обитателях и прежде всего в Фаунтине и Коллинзе. Джоан отвергала такие предположения, отрицательно качая головой. Может быть, у нее с Бэзилом было немного общего, но до переезда в «Мэнор» между ними никогда не возникало таких трений, как сейчас. «Нортон Мэнор» влиял и на него, и на нее. А что касается камердинера… — тут она передергивала плечами и замолкала.