Мастер Рун - [29]

— Мои преданные слуги, мои дорогие Пожиратели Смерти… Вы все так быстро пришли на мой зов, словно наша последняя встреча состоялась вчера! Малфой! Ты так хорошо выглядишь. Время тебя пощадило. Ты ведь не был бесплотным духом как я, не бродил по свету ни жив, ни мертв…

— Мой Лорд! Если бы я обнаружил хоть малейший знак, свидетельство того, что Вы действительно не исчезли той ночью…

— ГЛУПЕЦ! Разве я не говорил тебе, разве я не сказал вам всем, что я бессмертен? Этот путь, которым я последовал, ведет к вечной жизни, и я преуспел в этом больше, чем любой темный маг! Когда я нуждался в помощи, где вы все были? ГДЕ? Руквуд! МакНейр! Крэбб! Гойл! Где вы все были?!

Волдеморт срывал с них маски, выставляя лица мужчин на всеобщее обозрение.

— Даже сама мысль о том, что этот ребенок может победить меня!.. — закончил Темный Лорд, указывая костлявым пальцем на Гарри. Только сейчас Пожиратели Смерти ощутили его присутствие.

— Мой Лорд, — осмелился заговорить Люциус Малфой. — Как Вам удалось вырвать мальчишку из лап Дамблдора? Он ведь все еще учится в школе.

— Ты хочешь узнать об этом сейчас, Малфой, не так ли?

Но мужчина со светлыми серебристыми волосами уже знал, что подобный вопрос сыграет на тщеславии его господина.

— Тогда позволь мне рассказать тебе об этом! После того несчастного случая тринадцать лет назад я стал призраком, бесплотным духом. Я не смог предвидеть, что та бесполезная грязнокровая девка создаст защиту крови, жертвуя собой ради своего отпрыска. Мистер Поттер стал неуязвимым для всех заклинаний, которыми я мог воспользоваться против него, включая Убивающее заклятие. Десять лет спустя от никуда не годного профессора Квиррелла я узнал, что даже одно прикосновение к этому слабому мальчику заставляет меня страдать от невообразимой боли, поражающей даже мою душу. Я потерял все свои силы, полученные с кровью единорога, и сбежал в леса Албании, вселяясь в тела мелкий животных, встреченных по дороге. Дольше всего мою душу могли выдержать только змеи. Затем мой верный слуга пришел за мной.

После этих слов Волдеморт остановился перед Краучем-младшим. В глазах многих Пожирателей появилось удивление, они узнали его, поразились тому, как подобное возможно. Казалось, этой ночью из мертвых восстали два человека.

— Вопреки тому, что думают большинство из вас прямо сейчас, Барти Крауч-младший жив. Все эти годы он был верен мне, хоть собственный отец держал его в плену под заклятием Империус. Какое совпадение! Сын не поддался отцу, избавился от чар и применил против своего надзирателя его же заклятие! Он проделал огромный путь в Албанию, где ходили слухи о темной тени, живущей в лесу, оставил за собой след из мертвых животных, чтобы показать свое присутствие. Он проводил там дни и ночи, выкрикивая мое имя, пока не нашел меня. Он кормил меня кровью единорога и молоком Нагини, моей дражайшей любимицы. Его постоянная забота придала мне достаточно сил, чтобы я снова смог обрести физическое тело и возродиться сегодняшней ночью, во время старого темного ритуала. Полагаю, теперь я могу тебя коснуться… — закончил Волдеморт, прижимая палец к шраму Гарри. Как и ожидалось, только Гарри снова почувствовал боль. Торжествующий Лорд улыбнулся. — Теперь, когда я принял на себя защиту твоей матери, мне совсем не больно касаться тебя. Но это неприятно, разумеется, ведь ты сын грязной суки и того Поттера.

Волдеморт собирался рассказать своим слугам о Турнире, о гениальной победе Барти над Грозным Глазом, о том, как им удалось превратить Кубок в портал во время последнего проникновения на земли Хогвартса, но Гарри, уже сообразив, что так или иначе умрет здесь сегодня, решил, что не позволит этому Темному Подонку закончить речь.

— Значит, я сын грязнокровой суки и Поттера? — произнес он, собрав все свои силы. – Ну, это лучше, чем быть сыном ведьмы из семьи, где заключались браки между родственниками! Лучше, чем быть сыном вероломного маггла-предателя! Ты так сильно кичишься чистотой своей крови, но на самом деле ты сын сквиба и лишенного всякой магии убийцы! Ха! Вот какой ты чистокровный, не так ли, Том Марволо Риддл?

— Молчать! Не смей произносить имя того человека! Я — Лорд Волдеморт, и тебе лучше запомнить это! Круцио!

Гарри снова скорчился от боли, желая знать, когда пытка закончится. После целой минуты Волдеморт отпустил палочку.

— Вставай! Думаешь, что ты чего-то стоишь? Может быть, считаешь, что тебе под силу одолеть меня? Что я боюсь тебя, наверное? Вставай! Давай сразимся в дуэли, как истинные маги. Сегодня твоей удаче настанет конец.

Гарри лежал на спине, тяжело дыша.

— Поднимайся же! Крауч, верни ему палочку! — вскричал Темный Лорд, ослепленный яростью. Гарри рывком подняли на ноги, он взвыл от боли и тут же упал на землю.

— Ты идиот! — произнес юноша, обращаясь к Краучу. — Ты сломал мне ногу, когда я очутился на кладбище! Как, по-твоему, я смогу самостоятельно стоять?

Барти выглядел запаниковавшим. Он вовсе не хотел, чтобы его неосмотрительный поступок разозлил Лорда, уже порядком рассердившегося. Он сунул палочку Гарри тому в руку и прошептал какое-то заклятие, направив его на сломанную ногу парня. Чары туго связали лодыжку, выпрямляя ее. Боль от того, что кость встала на место и вернулась в прежнее положение, длилась недолго, но Гарри снова закричал, и звучание его сорванного голоса прервалось в середине вопля. Заклинание не уменьшило боль, но теперь он мог стоять прямо, не опираясь на травмированную ногу. Крауч залил перцовое зелье в глотку Гарри и дал ему еще что-то, должно быть, крововосстанавливающую настойку. Пожиратели Смерти в кругу, казалось, наслаждались видом Гарри в таком затруднительном положении.