Мастер Го - [2]
— Смотри! — услышал я его шёпот. — Постарайся увидеть глаза!
— Глаза? — переспросил я. — Какие глаза? Чьи глаза? Где глаза?
— Глаза Го, — прошептал он.
— Но я ничего не вижу, не вижу никаких глаз, — сказал я, усиленно рассматривая переливающееся светом разноцветное пятно.
Невольно я оторвал взгляд от видения и огляделся. Пещера была освещена. Теперь я мог отчётливо разглядеть лицо Учителя, который стоял рядом со мной. Его глаза блестели. Я даже мог видеть неровные стенки пещеры. Пятно света продолжало переливаться и пульсировать.
— Четыре цвета, которые я видел сейчас, — спросил я вновь, — они как то связаны с четырьмя углами на каменной сетке?
— Возможно… — Учитель недоверчиво смотрел на меня.
Похоже, что он не ожидал от меня такого вопроса.
— Сейчас не думай об этом, постарайся увидеть глаза! — повторил он.
Какое то время я продолжал бороться со своими мыслями и вопросами, переполнявшими меня, но по прежнему продолжал вглядываться в светящееся пятно и даже заметил справа от него другое тёмное пятно. Я решил спросить Учителя, что это за второе тёмное пятно.
— Я вижу справа от свечения тёмное пятно. Что это? — спросил я.
— Это один из входов в пещеру.
— В какую пещеру?
— В пещеру Го. Мы стоим в самом начале пути.
Мне почему то вспомнились девять точек, обозначенных на каменной сетке. Эти девять точек давно не давали мне покоя. Быть может, эти точки перекрёстки как то связаны с входами? Являются входом в сетку? Какова история их появления? Я задумался над этим, и на миг выпал из состояния внимания. Неожиданно я заметил, что свечение прекратилось, и мы вновь стоим в совершенной темноте. Я даже вздрогнул от неожиданности. Учитель повернулся, включил фонарик и молча пошёл к выходу. У меня в голове роилась туча вопросов. Связано ли это свечение с четырьмя углами и что означает пульсация света? Что за глаза я должен был увидеть? Кому принадлежат эти глаза? Кто такой Го? Это человек, дух или воображаемая сущность?
— Учитель, я видел пятно света с четырьмя разноцветными полюсами. Что это было? — спросил я после продолжительного взаимного молчания.
— Го учил тебя видеть, — коротко ответил он.
— Но я не видел никакого Го! Мне кажется, то, что я видел, как то связано с сеткой и возможно — с четырьмя углами древних. Но я не понимаю… У меня такое странное чувство, как будто я видел намного больше, чем видел. То есть я хочу сказать, что я видел что то, что не могу описать. Что за глаза я должен был увидеть? Чьи это глаза? Учитель, почему Вы уверены, что я видел Го? Я ничего подобного не видел!
— Ты слишком сосредоточился на световом пятне, — помолчав, сказал Учитель. — Глаза находятся между световых пятен, среди них… Глаза в пустоте. — Учитель поднял указательный палец вверх, намекая, что сказал что то важное. — Ты не увидел главного, но ты и так видел много, — продолжил он. — Го учил тебя видеть. И это был твой первый урок. Ты самостоятельно заметил, что видел нечто большее. Скрытая часть урока — самая важная.
— Но я ничего о ней не помню! Какой в ней тогда смысл? — воскликнул я.
— На то, чтобы вспомнить весь урок, иногда нужны годы, — холодным тоном проговорил он. — Возможно, что ты никогда не сможешь вспомнить и осознать этого до конца.
Это достаточно красивое место. Деревянный мост, который не сносит паводок. Стол и скамьи. В ущелье звенит поток, а вокруг стоят молчаливые вековые сосны.
— Скажи, а чему Го учит тебя? — спросил я, когда мы вернулись в горную хижину Учителя. Эту хижину пещеру он нашёл сам. Он нашёл её много лет назад выше того места, где туристическая тропа делает резкий поворот и переходит на другой борт ущелья. Это достаточно красивое место. Деревянный мост, который не сносит паводок. Стол и скамьи. В ущелье звенит поток, а вокруг стоят молчаливые вековые сосны. Меня всегда смущало в этом месте только одно. А именно — несколько костровищ, заваленных обожжёнными консервными банками. Я считаю, что в таких местах стоит обходиться одним костровищем, а не размножать их вокруг. Да и банки лучше всего уносить с собой, а не складывать из них кучи. Поток берёт начало метрах в двухстах. Он начинается ниоткуда, и сразу выглядит достаточно мощно. Выше по склону тропы нет. Да и идти там особенно некуда. Между валунами, засыпанными толстым слоем опавших листьев, торчат сухие ветки буков. Слой листвы настолько глубок, что иногда можно провалиться по колено. И всего в сотне метров выше по склону находится его хижина. Это старый выход воды. Когда то она шла отсюда, а потом в силу каких то причин начала бить ниже. Он оборудовал вход в эту пещеру хижину сверху. А сверху по этому ущелью никто не спускается, потому что выше идут только отвесные скалы. Да и не увидишь так сразу этот вход. Мне всегда было здесь очень уютно и спокойно. Эта пещерка даже продолжается вглубь скалы, и там, в конце небольшого прохода, есть даже маленький сталактит. Учитель хранит в ней некоторые вещи, необходимые для внезапной ночёвки. Хотя, как я узнал впоследствии, он не любит ночевать в горах, и делает это только в случае крайней необходимости.
— Хм… — Учитель задумался. Чувствовалось, что он недоволен моим вопросом. — Я не могу тебе рассказать об этом.
В книгу вошли исключительно удары в голову. Хотя данное пособие не учит бить. Оно является кратким сборником энергетических и ментальных установок, известных в России и СССР. Если вам когда либо били в бубен, пятак или давали по рогам, то с помощью этого пособия вы сможете систематизировать полученный опыт. Эти удары принадлежат русской цивилизации. Их невозможно перевести на другие языки. Они полностью защищены русским языком от копирования и воспроизведения. Поэтому иностранец практически беспомощен перед большинством из них.
Стать великим диктатором можно не только путём политической борьбы. Место отверженных — отличная стартовая площадка для головокружительной общественной карьеры. Два отечественных психа представляют себя Сталиным и Гитлером. Всё бы ничего, но их реплики настолько точно взяты у настоящих персонажей, а диалоги настолько хорошо воссоздают реальность, что начинают её замещать.Книга-игра предназначена для широкого круга революционеров и их противников.
Героическая книга для героического читателя. Рамка повествования охватывает половину земного шара и простирается от доисторических времён до наших дней. Это книга–вызов. Кто победит в смертельном противоборстве за древний и могущественный артефакт? И где проходит черта между многоходовой игрой и безумной реальностью?Книга не рекомендована детям до 16 лет, сотрудникам МИД, членам комиссии по фальсификации истории, руководству музея палеонтологии РАН, бывшим политтехнологам, некоторым представителям российского бизнес–сообщества, последователям восточных околорелигиозных культов, любителям японской кухни, игрокам го.
Как не отстать в конкурентной борьбе и захватить лидерство? Как принимать эффективные решения и управлять будущим? Стандартные приёмы здесь не помогут. Сработает только реальный стратегический инструмент. Один из них предлагает читателю новаторская книга И.А. Гришина и М.Г. Емельянова.В основе изящных решений лежит богатая стратегическая традиция – Го. Моделируя на матрице Го события из военной истории и актуальные примеры из бизнес-практики, авторы показывают стратегию в действии, находя с помощью своего метода неожиданные решения сложных проблем.
Эти анекдоты родились из реальных ответов Мастера. Ведь Мастер не из тех, кто полезет за словом в карман. Это гуманитарное оружие нового типа, показанное им в бою. Ведь любой диалог Мастера — это сражение за собственную и чужую обучаемость. Ценители знаков зодиака найдут эти анекдоты обворожительными. Издание рекомендовано также для продажи в поездах дальнего следования.
«23 рассказа» — это срез творчества Дмитрия Витера, результирующий сборник за десять лет с лучшими его рассказами. Внутри, под этой обложкой, живут люди и роботы, артисты и животные, дети и фанатики. Магия автора ведет нас в чудесные, порой опасные, иногда даже смертельно опасные, нереальные — но в то же время близкие нам миры.Откройте книгу. Попробуйте на вкус двадцать три мира Дмитрия Витера — ведь среди них есть блюда, достойные самых привередливых гурманов!
Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.