Мастер Го - [3]

— Но ведь Го и тебя учит видеть? — спросил я вновь.

— Да. Скорее всего, можно сказать и так. Го учит меня видеть, — ответил он.

— Но что именно ты видишь, когда видишь? Свет?

— Я не могу тебе объяснить… — Учитель говорил медленно, как бы подбирая подходящие слова. — Это невозможно с помощью тех слов, которые используешь ты. Невозможно.

— А ты можешь показать это на сетке? — спросил я и сам удивился своему вопросу. Как будто его задал не я, а кто то другой во мне. Учитель удивлённо посмотрел на меня.

— Откуда ты знаешь, что на сетке можно показывать такие вещи? — спросил он с ноткой глубокого недоверия.

Я оказался застигнут его вопросом врасплох. Более того, я не знал на него ответа.

— Наверное, меня этому научил Го? — проговорил я неуверенно.

— Хм… — Учитель задумался. — Если Го научил тебя этому… Эти световые пятна, что ты видел… Казалось, он задумался.

— Что за световые пятна? — мне не терпелось услышать ответ.

— Каменная сетка и четыре угла — это очень древнее знание. Древний язык, корни которого утеряны. — Учитель поджал ноги и пошевелил сухой спирт в очаге. — Я могу показать тебе несколько видений с его помощью. Но ты всё равно не поймёшь. — Учитель покачал головой, как бы проговаривая про себя своё отрицательное заключение обо мне.

— Покажи мне их, пожалуйста! Я попробую понять! — я умоляюще посмотрел на Учителя.

Я чувствовал, что ключ к разгадке четырёх древних углов очень близок.

Условие игры

В этой главе Игорь рассказывает об офтальмологе Мулдашеве, и наводит Учителя на рассказ о глазах. Он узнаёт, что именно глаза являются необходимым условием для продолжения Игры. Наконец Учитель начинает учить Игоря основам. Однако эти основы тонут в общих словах, и их довольно трудно вычленить из диалогов героев. Антропологические высказывания Учителя Игоря трудно комментировать. Скорее всего, они противоречат выводам официальной науки.

— Предлагаю сегодня поговорить о глазах, — неожиданно сказал Учитель светлым воскресным утром, когда мы расположились с ним на привале примерно в восьми километрах от его городской квартиры. Мне очень нравилось это время года — ранняя весна. В это время в горах стоит чудесная прозрачная погода, и по всем тропинкам на этой, южной стороне гор, растёт длинный изумрудный мох. Несмотря на то, что мы находились так близко от города, город совершенно не ощущался. Не ощущался до такой степени, что можно было сказать — не существовал. — Что о них говорить! — рассмеялся я, разомлев на весеннем солнышке, — мы же не офтальмологи как Мулдашев.

— А кто такой Мулдашев? — спросил меня Учитель.

— Врач, офтальмолог. Нашёл древние глаза и показал их людям, — объяснил я голосом взрослого.

— Где он их нашёл? — Учитель странно посмотрел на меня.

— Они были нарисованы прямо на храме, — ответил я, испытывая внутреннее удовольствие от собственной осведомлённости.

— Одни глаза, нарисованы, больше ничего?

— Да, одни глаза, — подтвердил я.

— И кому он их показал? — спросил Учитель.

— Как кому?! Монахам, которые были внутри, — рассмеялся я, — потом другим монахам, из других монастырей. На этих монастырях тоже были нарисованы эти же глаза.

— И что, монахи сами не видели, этих глаз? — удивился Учитель.

— Возможно, и видели, — объяснил я, — но могли не придавать им значения. А Мулдашев привлёк к ним внимание. Расспросил, а затем опубликовал их рассказы в своих книгах.

— И ты думаешь, что этот человек серьёзно разбирается в глазах? —

Учитель недоверчиво покачал головой.

— Он всемирно известный специалист, — не терпящим компромиссов голосом заметил я. — И потом, он много путешествовал по Тибету, искал шамбалу и город Богов. И говорят, даже нашёл его. Ты, кстати, слышал что нибудь о шамбале? — я вопросительно посмотрел на Учителя.

— Глаза — это древнее знание, — продолжил он, как будто не услышав моих слов. — Ты, конечно же, знаешь, как человек видит?

Я на мгновение задумался, и понял, что хоть и имею об этом представление, но достаточно расплывчатое. Попасть впросак в таком «детском» вопросе совсем не хотелось.

— Конечно, знаю! — уверенно ответил я. — Но в таких важных вопросах всегда полезно разобраться глубже. Не мог бы ты мне это всё коротко объяснить? — спросил я с надеждой, что Учитель не раскусит мой трюк.

— Хорошо, я объясню тебе это важное знание, — Учитель кивнул головой, — а ты мне расскажешь про этого человека, Мулдашева. Учитель помолчал немного, будто собираясь с мыслями. А затем начал говорить:

— Глаз подобен зеркалу, который отражает свет. Думаю, это не вызывает у тебя серьёзных возражений? Я кивнул в знак согласия с его словами.

— Лучи света, падающие на предметы и отражённые от них на глаз, становятся видимыми. Так мы видим окружающий нас мир — через его отражение. Всё, что мы видим — это отражение, — Учитель замолчал и посмотрел на меня, видимо, отслеживая, успеваю ли я следовать за его мыслью. — Но есть ещё лучи, которые отражаются и от нас. Тот, кто принимает их на себя, может нас видеть. Упрощенно это выглядит так… Он нарисовал небольшой рисунок.

— Видишь на рисунке дерево, глаз и источник света? Без третьей точки, излучающей свет, видеть невозможно. — Но это же — очевидные вещи! — воскликнул я.