Масонство - [10]

IV. Создание Великой Лондонской ложи

24 июня 1717 г. в церкви Св. Иоанна Летнего собрались четыре лондонских масонских ложи со смешными названиями, происходившими от названий таверн, в которых они собирались: Гусь и Противень (The Goose and Gridiron), Корона (The Crown), Яблоня (The Apple Tree) и Бокал и Виноград (The Rummer and Grapes). Они образовали объединенную организацию, которая была названа Великой ложей, и избрали Великим Мастером Энтони Сейера, получившего власть над всеми братствами масонов. Важный факт: эти ложи были лишены какого бы то ни было профессионального характера. Перемена была кардинальной. С этого времени больше не будет и речи о «действующих» членах братства.

24 июня 1718 г. Сейера сменил Джордж Пейн. Он отдал приказ о начале работы по сбору всех письменных свидетельств и хартий, имеющих отношение к масонству. В следующем году его сменил

Жан-Теофиль Дезагюлъе. Пейн вновь стал Великим Мастером в 1720 г. и способствовал принятию в 1721 г. первого свода законов, касающихся масонства. В это же время Великим Мастером был избран герцог де Монтень.

Составление Свода уставов масонства было доверено шотландскому пастору Джеймсг/ Андерсону. «Книги Уставов», в которых приведены также сведения по истории и легенды братства и перечень обязанностей франкмасонов, были опубликованы в 1723 г. В этот момент Великим Мастером стал герцог Бартонский. Различные авторы отмечали, что Андерсон, не отличавшийся особой силой ума, наверняка не был истинным автором этой книги. Большинство материалов и основные идеи принадлежали Дезагюлье. Этот человек (1683—1744), сын пастора из Ла-Рошели, эмигрировавший в Лондон после отмены Нантского эдикта, член Королевского общества (Royal Society), сам был пастором, доктором права, физиком, математиком, капелланом принца Уэльского, другом Ньютона и имел всеобъемлющий, блестящий и гибкий ум.

Статья 1-я раздела «Обязанности», касающаяся Бога и религии, гласит: «Масон по самому положению своему подчиняется законам морали и, хорошо понимая Искусство, не может стать ни бессмысленным атеистом, ни лишенным нравственности нечестивцем. Хотя в старые времена в каждой стране масонам приходилось исповедовать ту религию, которая в этой стране существовала, независимо от того, что это была за религия, в наши дни считается более правильным подчинить масонов лишь той религии, относительно которой все люди согласны друг с другом. При этом за каждым остается его собственное мнение. Это значит, что масоны должны быть людьми порядочными и верными, честными и достойными уважения, каким бы именем ни называлось наше вероисповедание и какие бы религиозные догматы ни отличали нас от других людей. Таким образом, масонство становится центром объединения и способом завязать искреннюю дружбу между людьми, которые иначе могли бы вечно оставаться чужими друг другу».

Воистину это была великолепная декларация терпимости под видом простого деизма естественной религии. Однако не следует преувеличивать, утверждая, что эта терпимость доходила до провозглашения свободы совести. Факты показывают, что цель здесь состояла главным образом в том, чтобы избегать каких бы то ни было конфликтов внутри лож между католиками и сторонниками англиканской церкви²⁸.

С точки зрения политической в конституции масонов написано: «Масон является мирным подданным государства, подчиняющимся гражданским властям. Он никогда не должен участвовать ни в каких замыслах против мира и счастья нации».

V. Раскол между «старыми» («Antients»)

и «новыми» («Modeme») членами братства

Великая Лондонская ложа, в которой изначально было всего четыре отделения, в течение долгого времени пользовалась лишь ограниченным влиянием. Другие английские ложи, которые также были «теоретическими», «умозрительными», или «спекулятивными», продолжали подчиняться прежним обязательствам. В то же время, когда были созданы «Книги Уставов» Андерсона, в Лондоне появилось издание, называвшееся «Старые Уставы»'. Первая статья этой книги гласит: «Я должен призвать вас славить Бога в его святой Церкви, не поддаваться ересям, расколу и ошибкам в ваших мыслях или в просвещении людей, не сподобившихся благодати». Не является ли это резким опровержением новаций Андерсона и Дезагюлье?

Главным центром сопротивления была Йоркская Ложа. Напоминая о своем старинном происхождении, она в 1725 г. также стала называть себя Великой Ложей, но большинство лож оставались независимыми и «свободными», в соответствии с традицией. Лишь в 1753 г. оппозиционеры, называвшиеся «стариками», наконец решили начать борьбу тем же оружием и создать Великую Ложу франкмасонов и «допущенных» членов в соответствии со старыми правилами.

«Старики» упрекали «новых» («Modems») в том, что они пренебрегают молитвами, лишили свои обряды христианской окраски и не признают церковные праздники. В конце концов «Antients» и «Modems» объединились духовно, если не формально, на основе утверждения о верности святой церкви, когда было сделано крайне важное замечание, что святая церковь — отныне церковь англиканская, хотя и не было необходимости указывать на это. Наиболее активной личностью у «стариков» был ирландец Лоуренс Дермотт. В 1756 г. он опубликовал Свод Уставов Великой Ложи «стариков» под названием «Ahiman Rezon»