Маски сброшены - [23]
— Вы ужасный человек, князь, — подавленным голосом произнесла она.
— Да, — коварно усмехнулся тот. — Разве ты этого не знала? И разве не это привлекло тебя во мне?
Она отрицательно покачала головой. Ворожеев крепче её обнял и принялся расстегивать её платье: сначала медленно и осторожно, затем быстро и решительно. Очевидно, ему пришла в голову идея: после напряженного и удачного этапа своих действий немного расслабиться.
— Ты не можешь отрицать, что мы без ума друг от друга, — сладким голосом произнес он.
Он властно поцеловал её в губы. Она подчинилась его поцелую, как побежденный подчиняется победителю. Затем он, словно вампир, впился губами в её шею. Она беспомощно вздохнула.
— Ты без ума от меня, так же как я от тебя, — самодовольно сказал он.
— Я уже не знаю, — подавленно и разочарованно сказала она.
— Ты без ума от меня. И я тебе сейчас это докажу.
В качестве доказательства он принялся осыпать её вожделенными поцелуями. Затем он осторожно опрокинул её на диван и принялся снимать с неё одежду, освобождая себе путь к объекту своей похоти. Девушка механически отвечала на его ласки, подчиняясь скорее привычке, чем желанию.
— Тебе нравится, как я тебя целую, как я глажу твои плечи, твои маленькие грудки, твой прелестный животик… — шептал он, сопровождая свои слова действиями. — Твое тело страстно дрожит при каждом прикосновении моих рук. Ты желаешь меня! И я желаю тебя! Я так желаю тебя!
Он овладел ею прямо в гостиной на диване, на котором несколько минут назад у них происходил спор о способах устранения неугодной жены. Софи чувствовала огромную пустоту, словно из неё выкачали последнюю энергию, которая давала ей возможность противостоять. Она отвернулась от своего любовника и тупо уставилась на обшарпанный паркет. Уже в который раз она задавалась вопросом: почему этот человек имел над ней такую власть? Она твердо была уверена, что не испытывает к нему ни любви, ни страсти и вообще, ничего похожего. Что же тогда снова и снова бросало её в его объятия?
Софья Немянова или же просто Софи была владелицей дамской лавки, торгующей различными предметами женского туалета. И стала она её владелицей всего лишь несколько месяцев назад после смерти своей родной тетки по отцовской линии. До этого Софи была одной из работниц, и несмотря на родственные узы, не пользовалась никакими особыми привилегиями.
С князем Дмитрием Ворожеевым Софья Немянова познакомилась полгода назад. Он был старше её не менее чем на двадцать лет. Своим внешним видом он олицетворял образ поизносившегося ловеласа: редеющая шевелюра, отеки под глазами, красноватый цвет лица и начинающее расплываться тело. О том, что когда-то он был стройным, великолепным блондином, обольстившим немало женщин своими лживыми серыми глазами, можно было только предполагать. Однако не внешностью покорил Ворожеев Софью Немянову. Он покорил её своим громким именем, своим происхождением, своей обходительностью, своими сладкими и льстивыми речами. Простой лавочнице никогда не дарили красивых букетов и не говорили комплиментов, да ещё князья. Подобное обхождение не могло не тронуть сердце девушки. А затем смерть тетки, наследство, козни против княгини Ворожеевой…
Внезапно её словно осенило. Она вдруг поняла то, что не желала или боялась понимать раньше. Она поняла, что именно вынуждало её быть с этим человеком, уже давно ставшим ей в тягость. Это был страх. Именно под влиянием страха, а не преданности, не честолюбия и тем более не любви, она делала то, что было ей неприятно, и делала только потому, что этого требовал от неё Ворожеев. И если раньше этот страх находился где-то в подсознании, то теперь он был в полной мере ею осознан.
— А ведь это вы… — испуганно и нерешительно произнесла она. — Вы вполне могли подмешать моей тетушке что-нибудь в лекарство. Вы были там.
— У тебя богатое воображение, — усмехнулся он. — Зачем мне это нужно?
— Не знаю. Но вы на это способны. И потом, вам тоже было выгодно, чтобы мне досталась её лавка. И, думается мне, это не единственная причина. Это ещё и удачный шанс проверить надежность избранного способа, а заодно и потренироваться.
— А ты не так глупа, как я думал, — пришел к выводу Ворожеев, ничуть не смутившись, что его изобличили в преступлении. — Однако это всего лишь твои предположения. Если ты кому-либо о них расскажешь, ты сделаешь хуже только себе. Я буду все отрицать. О нашей связи вряд ли кто знает. И сама посуди: какая выгода может быть у князя Ворожеева от смерти какой-то лавочницы?
— Вы все продумали.
— Что делать! — заметил он. — Когда на кон поставлено все, приходится продумывать тоже все.
Глава седьмая
Елизавета сидела за роялем в своей гостиной и играла печальную мелодию. Музыка проникла ей в душу и передала свою печаль. Эта печаль отразилась в её прекрасных глазах. Они сияли каким-то необыкновенным светом. Этот свет и эта музыка создавали вокруг себя чарующую атмосферу духовности, под влияние которой попал бы каждый, кто хоть немного разбирался в прекрасном. И под это влияние не мог не попасть Владимир Вольшанский, который в этот момент сидел в кресле неподалеку от Елизаветы и, затаив дыхание, с чувством преклонения и восхищения слушал её игру.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
После победы большевиков в гражданской войне вернулся в Финляндию, где возглавил подпольную борьбу финских коммунистов. В начале 1922 года лыжный отряд Антикайнена совершил 1100-километровый рейд по тылам белофиннов и белокарел, громя гарнизоны, штабы и перерубая коммуникации. Под руководством Тойво Антикайнена Коммунистическая партия Финляндии стала одной из крупнейших партий Финляндии. Коммунистическая пропаганда показала истинное лицо финских правителей, совершенно не заботящихся о своём народе, а лишь пытающихся выслужиться перед Великобританией.
993 год. На глазах юного Торстейна убивают его отца, а сам он попадает в рабство. Так начинается непростой путь будущего корабела и война. Волею судьбы он оказывается в гуще исторических событий, ведь власть в норвежских землях постепенно захватывает новый конунг, огнем и мечом насаждающий христианскую веру, стейну представится возможность увидеть как самого властителя, так и его противников, но в своем стремлении выжить любой ценой, найти старшего брата и отомстить за смерть отца он становится членом легендарного братства йомсвикингов, которых одни называли убийцами и разбойниками, а другие – благородными воинами со своим нерушимым кодексом чести.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.