Маски сбежавшей невесты - [20]

– Да, милорд, – бесцветным голосом ответила кухарка.

– Хорошо. – Лорд Хенсли кивнул, разрывая зрительный контакт, и повернулся ко мне так резко, что я едва успела отвести взгляд, завороженная применением магии разума. – А теперь…

Я замерла, ожидая, что следующая вспышка магии будет направлена уже на меня. Взгляд, опущенный в пол, зацепился за идеально начищенные сапоги графа. В блестящей коже отражался светильник. Чтобы успокоиться, я начала считать отблески свечей. Один, два… Интересно, что же все-таки понадобилось от меня главе императорской службы безопасности?.. Четыре, пять…

– Какао, мисс Вестерс.

– Что?

Граф Коул переступил с ноги на ногу, и подсчеты пришлось начинать заново.

– Какао, – повторил он. – Вы согласились его приготовить. Можете приступать. Только сахара, пожалуйста, поменьше.

Наверное, голос лорда Хенсли тоже обладал какой-то особой магической силой, потому что я оторвалась от созерцания сапог и, все так же не поднимая головы, заторопилась к леднику, где хранились утренние сливки. Наполнила кастрюлю, освободила место на плите, немного потеснив тяжелую соусницу, и принялась смешивать специи в маленькой ступке. В мыслях было одновременно пусто и тесно от предположений, зачем лорд Коул притащил меня на дворцовую кухню. Не какао же попробовать, в конце концов…

– Мисс Вестерс, – нарушил тишину граф, – почему я вот уже второй раз за последние два дня вынужден разбираться с вашими делами?

– Не знаю, милорд. – Я еще ниже опустила голову, радуясь, что работа позволяла избегать тяжелого аметистового взгляда.

– Баронесса Тэмзин Вудверт обратилась ко мне с требованием незамедлительно подобрать Лоррейн новую компаньонку, поскольку она находит ваш моральный облик не соответствующим столь высокому званию.

– Простите, милорд, но…

– Она сообщила, – продолжил лорд Хенсли, будто не заметив моей попытки оправдаться, – что вы активно интересовались лордом Голденом, потому что желаете стать новой любовницей герцога, а подобное возмутительное поведение не может не отразиться на положении моей сестры в обществе. Также леди Вудверт уведомила, что, если я и дальше собираюсь, как она выразилась, приятно проводить время в вашей компании, мне следует лучше изучить увлечения своей пассии. Так что, – он суховато усмехнулся, – я решил воспользоваться этим несомненно ценным советом. Скажите, мисс Вестерс, кто научил вас готовить какао? Это фамильный рецепт или ваше собственное изобретение?

Я с трудом поборола искушение хоть одним глазком взглянуть на лорда Коула. По ровной, спокойной речи графа решительно невозможно было понять, шутил он или всерьез хотел знать рецепт любимого напитка Лоррейн. Поверить в последнее не позволял здравый смысл, а первое предположение совершенно не вязалось с образом строгого главы службы безопасности. Но поднимать голову было нельзя – лорд только что продемонстрировал, на что способен мастер над разумом.

– Мама, – наконец ответила я. И поспешила пояснить, почувствовав, что ответ получился слишком односложным: – Она рассказывала, что папа очень любил какао и, чтобы радовать его, она изучила с десяток разных рецептов. Лорри… леди Лоррейн больше всего понравился тот, что с имбирем и корицей, но я могу…

– Не нужно. Этот меня вполне устроит. – Потянувшись к верхней полке, лорд Коул снял две простые чашки, которые обычно использовали слуги, и поставил передо мной. – Занятно, что вы так хорошо разбираетесь в какао, когда девять десятых знати отдают предпочтение чаю или кофе. Кем, вы сказали, был ваш отец?

Вопрос, как и всегда в разговоре с лордом Хенсли, прозвучал из ниоткуда, выбивая почву из-под ног.

– Я не говорила, милорд. Не говорила, потому что сама толком не знаю. Мама почти не рассказывала об отце – разве что про какао, про любовь к охоте и про синие глаза, которые запали ей в самое сердце. Он умер через год после нашего рождения, не оставив в наследство ни сольдора. Если бы не покровительница матери, нам пришлось бы несладко. Конечно, мы были тогда очень малы, но Мэр говорила, что помнит тот страшный день и мамины слезы. К несчастью, мама ненадолго пережила того, кого так сильно любила. Лихорадка сгубила ее, когда нам с сестрой едва исполнилось семь.

– И вы вынуждены были сами прокладывать себе дорогу в жизнь?

Я кивнула, добавляя имбирь и корицу в смесь молока с какао-порошком.

– Что ж, надеюсь, вы довольны тем, чего сумели добиться, мисс Вестерс. – Лорд Коул передал мне чашку, а сам потянулся за второй. – От всей души желаю вам встретить достойного мужчину и обрести счастье в законном браке.

– Спасибо, милорд…

– Но герцог Голден, – в обманчиво мягком голосе послышались стальные нотки, – неподходящая кандидатура для матримониальных планов.

Горячее какао едва не выплеснулось из стиснутой в побелевших пальцах чашки.

– Вы все не так поняли, милорд! Поверьте, я совершенно не собиралась… у меня и в мыслях не было… с лордом Голденом… особенно после того, что случилось с Мэрион…

– Мисс Вестерс, я отлично знаю Лоррейн и за последний год успел достаточно изучить вас, чтобы понимать все именно так, как есть. Ваши намерения буквально написаны у вас на лбу.