Маска Черного Тюльпана - [28]

Стоило осуществить подобную меру предосторожности, но ее одной было явно недостаточно. Никакой агент уровня Черного Тюльпана не позволит увести себя в сторону столь невразумительным сообщением. Он может заняться сбором дополнительной информации, но его внимание в лучшем случае ослабнет, а не переключится на другое направление.

Джейн нахмурилась, возвращая стул Делароша точно на место.

Удалять Генриетту в деревню бесполезно, и более того — вероятно, даже опасно. Всякое может произойти: вдруг лошадь понесет или пуля полетит не в ту сторону, или ядовитый гриб в соус попадет. Нет, в городе, где светские правила диктуют присутствие рядом с ней своего рода дуэньи, Генриетта будет в большей безопасности.

Тщательно оценив и отбросив большинство практически осуществимых вариантов, Джейн Вулистон остановилась на единственном приемлемом плане: им просто придется найти Черного Тюльпана.

Деларошу понадобится некоторое время для замены агента такой квалификации. А до тех пор Генриетта и мистер Доррингтон будут вне опасности. И Джейн сможет заниматься своим основным планом. Все сложится самым удачным образом.

Поэтому ничего не остается, как убрать Черного Тюльпана.

Генриетте и в военное министерство будут направлены сообщения с пометкой о тревоге первой степени. Она даст задание своим людям в Париже собрать любую информацию, указывающую на личность Черного Тюльпана. Придется заглянуть в досье Фуше.

Есть все основания, решила Джейн, в течение ближайших двух недель помешать Черному Тюльпану насладиться гостеприимством его величества. Весь вопрос состоит в том, как логически подойти к проблеме.

На бледном лбу Джейн залегла морщинка. Все будет совсем просто… если только Черный Тюльпан не нанесет удар первым.

С гой же аккуратностью, с какой она листала папку Делароша, Джейн подавила тревогу. Ее курьер может быть в Лондоне уже послезавтра. Не пройдет и тридцати шести часов, как Генриетта получит предупреждение и, надеялась Джейн, соответственно изменит свое поведение. Надо продержаться только ближайшие тридцать шесть часов, а шпион, так недавно прибывший в Лондон, наверняка захочет освоиться на местности, прежде чем перейти к более активным действиям.

Удовлетворенная найденным решением, Розовая Гвоздика задула фонарь, сняла плащ с окна и убрала кусок ткани, закрывавший щель под дверью. Лазутчица ушла в ночь так же беззвучно, как и проникла внутрь, оставив кабинет Делароша снова погруженным в сон, в точности таким, каким он его оставил.

Глава девятая

Ревность: эмоциональное оружие, применяемое агентом, особенно сведущим в человеческой натуре; попытка воззвать к чувствам и отвлечь человека от его миссии.

Из личной шифровальной книги Розовой Гвоздики

— Генриетта! — с досадой воскликнула Пенелопа. — Ты меня не слушаешь!

— Что? — рассеянно откликнулась та, отрывая взгляд от янтарных водоворотов в своей чашке.

Пенелопа сердито на нее посмотрела.

— Я только что спросила, добавить ли тебе в чай мышьяку, и ты сказал: «Да, два, пожалуйста».

— О, прости! — Генриетта поставила чашку на инкрустированную столешницу любимого столика в малой столовой и, извиняясь, улыбнулась своей лучшей подруге. — Я просто задумалась.

Пенелопа закатила глаза.

— Это я поняла.

Генриетта подавила желание еще раз взглянуть на изящные фарфоровые часы на камине. Почти полдень, а Майлз до сих пор не пришел, хотя всегда заходил к ней в четверг утром. Каждый четверг кухарка пекла имбирное печенье, к которому Майлз питал уважение, сравнимое с тем, какое Петрарка питал к Лауре. Отсутствие Майлза в четверг утром можно было сравнить с тем, что колокола на соборе Святого Павла отказались звонить. Такого просто не бывает.

Если только Майлз не занят чем-то другим — например лежит в объятиях черноволосой красавицы.

Исчезнуть из «Олмака» не попрощавшись было совсем не похоже на Майлза. И однако же он именно так и поступил. Обычно он уходил с Аппингтонами, провожал до их дома на Джермин-стрит и удалялся, отпустив какую-нибудь шутку и дернув Генриетту за локон. В последней привычке Генриетта не находила ничего приятного и несколько раз выражала Майлзу свой протест. Но без него… вчерашний вечер показался странно незаконченным.

Та женщина исчезла приблизительно в то же время.

Совпадение? Генриетта сильно в этом сомневалась.

Хотя какая разница. Майлз взрослый мужчина, и у него и раньше бывали любовницы; Генриетта не настолько наивна. Просто, рассуждала девушка, будет очень обидно, если Майлз увлечется какой-нибудь неприятной особой. В конце концов, с отъездом Ричарда в Суссекс и из-за страшного увлечения Джеффа этой ужасной Мэри Олсуорси Майлз стал основным ее источником лимонада и шутливых пикировок на ежевечерних светских мероприятиях, посещение которых высшее общество считает de rigueur[15].

Если он начнет оказывать внимание какой-нибудь искусительнице с холодным взглядом, это лишь доставит неудобства, только и всего. Ничего другого тут нет.

— О, Пен! — ворвался в мысли Генриетты вскрик Шарлотты. Ее большие серые глаза увеличились в три раза. — Ты не выходила на балкон с Реджи Фитцхью?

— О, Шарлотта! — передразнила Пенелопа, лукаво сверкнув глазами. — У него же десять тысяч фунтов годового дохода. Ты не можешь этого не одобрять.