Машина Судного дня. Откровения разработчика плана ядерной войны - [26]

При наличии возможности и в целях снижения вероятности ненамеренного или несанкционированного действия конверт надлежит вскрывать в присутствии как минимум еще одного лица, знакомого с процедурой Spark Plug (не применяется к командирам самолетов, несущих бомбы)».

Требование вскрывать конверт в присутствии двух человек относилось только к командным пунктам, поскольку практически все бомбардировщики Командования ВВС США в зоне Тихого океана (PACAF), в отличие от бомбардировщиков SAC, были одноместными. «После получения сообщения передающие станции транслируют его открытым текстом [т. е. в незашифрованном виде] с установленными интервалами в течение одного часа, если не получают приказ прекратить трансляцию».

Тот факт, что коды одинаковы для всех самолетов и меняются редко, стал полной неожиданностью и для SAC, и для Командования ВВС в зоне Тихого океана. В обоих случаях это означало, что любой пилот на боевом дежурстве на земле или в воздухе мог просто вскрыть свой конверт – два конверта в случае PACAF – и узнать полный код аутентификации.

Поскольку любой пилот в воздухе, получив такой сигнал, должен был передать его другим самолетам своей эскадрильи по прямому высокочастотному каналу, тот, кто поднялся в воздух по тревоге и решил увлечь за собой остальные бомбардировщики для удара по России, мог вскрыть конверты и сообщить другим самолетам о получении очень слабого сигнала с соответствующим кодом. В условиях, которые я описывал выше, это вполне могло сработать.

Возвращаясь к той первой моей докладной записке по вопросам национальной безопасности, я сейчас понимаю, что она, во-первых, повлияла на направление моих исследований на базах Командования ВВС в зоне Тихого океана в следующем году, а во-вторых, предвосхитила ошеломляющие ответы, полученные мною. Никто из тех, с кем я говорил, не задавался прежде такими вопросами, и никто не считал их оторванными от действительности, когда они были озвучены.

Например, в случае аутентификации с использованием конвертов, когда я спрашивал о возможности возникновения ситуации, в которой сделавший сознательный выбор (или неуравновешенный) пилот может убедить других в необходимости атаковать цели, типичный ответ выглядел так: «Ну, он не может сделать этого по той причине, что ему неизвестен полный код подтверждения подлинности сообщения».

В этом месте я делал паузу в ожидании, что кто-нибудь изменит свое мнение (но этого никогда не случалось). А затем замечал небрежно: «Если он не вскроет конверты».

Даже после этого далеко не всегда наступало прозрение. Я нередко слышал: «Но это нарушение приказа. Если не получен полный сигнал, он не может вскрыть его».

Такой ответ, впрочем, повисал в воздухе ненадолго. Исходная предпосылка, в конце концов, заключалась в том, что офицер по той или иной причине был уверен (как генерал Джек Риппер в фильме Кубрика «Доктор Стрейнджлав», вышедшем на экраны через несколько лет) в начале Третьей мировой войны. Он собрался сбросить термоядерную бомбу на Россию и не рассчитывал вернуться назад. Все, с кем я встречался, соглашались к этому моменту дискуссии, что это реальная проблема, какой бы маловероятной она ни была.

* * *

Помимо прочего, я обнаружил, что такая ситуация характерна не только для пилотов на боевом дежурстве, но и для дежурных офицеров на уровне баз, авианосцев и тихоокеанского командования вооруженными силами в целом. Другим повсеместным явлением было несоблюдение правила двойного контроля при вскрытии конвертов.

Для предотвращения несанкционированного действия с кодами со стороны одного дежурного офицера на каком-либо командном пункте было придумано универсальное и, казалось, надежное правило, в соответствии с которым на дежурстве постоянно, днем и ночью, должны находиться как минимум два офицера. Они вдвоем должны участвовать и прийти к общему мнению по вопросам аутентификации приказа о применении ядерного оружия от вышестоящего командира и передачи этого приказа нижестоящим командирам.

Поскольку условия на разных базах были разными, на каждом командном пункте, как оказалось, существовали собственные процедуры исполнения данной директивы. В соответствии со стандартной процедурой код подтверждения подлинности сообщения делился на две части и хранился в двух конвертах, и у каждого из двух постоянно присутствовавших дежурных офицеров находился только один конверт. Помимо этого, половины кодов, которые посылались нижестоящим командирам для аутентификации приказа о выполнении боевого задания, хранились в отдельных сейфах.

Каждый из двух дежурных офицеров должен был держать один конверт и знать комбинацию замка только одного из сейфов. При получении сигнала, скажем, из восьми цифр офицеры должны были вскрыть свои конверты и убедиться в том, что четырехзначные коды на карточках внутри соответствуют целой группе полученных цифр. После этого офицерам предписывалось открыть свои сейфы и в случае обоюдного согласия послать сообщение с объединенным кодом.

На командных пунктах, где был только один сейф, оба офицера могли держать свои половины кода в нем. Так или иначе, предполагалось, что на всех командных пунктах создавались условия, в которых один офицер не мог самостоятельно ни аутентифицировать входящее сообщение, ни отдать аутентичную команду на выполнение боевого задания.