Машина Судного дня. Откровения разработчика плана ядерной войны - [22]

Нужно только вспомнить, почему дежурные F-100, несмотря на неудержимую тягу командования к учебным тревогам в условиях, приближенных к реальным, и к соблюдению всех требований, самолеты очень редко, если вообще когда-либо, выводились на взлетно-посадочную полосу. Этого не делали именно из-за возможности аварии и ядерного инцидента с конкретными боеприпасами. В основе нежелания командиров проводить такие учения лежало опасение, что поспешное выруливание самолетов на взлетно-посадочную полосу могло привести к столкновению, возгоранию и мощному взрыву самолетов с последующим радиоактивным заражением большой территории и даже реальным ядерным взрывом.

Можно не сомневаться в том, что подобные мысли приходили в голову многим. Именно поэтому самолеты оставались на своих местах. О чем никто не думал, так это о следующем вопросе. Как такое событие повлияет на умонастроение дежурных пилотов, которые уже взлетели либо с этой базы, либо с соседней, либо с какой-то отдаленной базы в этом регионе?

Они могут, конечно, догадаться об истинной причине случившегося – о том, что произошла беспрецедентная авария. Однако, даже если такая мысль придет в голову всем сразу, ей будет противопоставлено другое объяснение, которое выглядит намного более вероятным в сложившихся условиях. В конце концов, зачем вообще самолеты с бомбами на борту подняли в воздух? Может ли такой реалистичный вылет оказаться тренировкой, несмотря на все риски? Или все же командиры получили более серьезные, чем обычно, возможно, однозначные свидетельства неминуемой вражеской атаки? А теперь еще этот взрыв! Каким он был – ядерным или нет, необязательно ясно в первый момент, особенно при наблюдении с самолетов, находящихся в воздухе. Вполне можно решить, что это реальная атака.

В этот момент между самолетами должен идти интенсивный обмен информацией, и они должны пытаться связаться со своей базой. Но если на этой базе произошел частичный ядерный взрыв, установить связь будет невозможно. Сам взрыв вполне может уничтожить все пункты радиосвязи, а электромагнитный импульс – вывести из строя средства высокочастотной дальней связи на значительной территории.

Это означает, что последним сигналом, которые самолеты получат со своей базы, а может быть, и с других баз в регионе, будет грибообразное облако, поднимающееся над тем местом, откуда они только что стартовали. Таким образом, самолеты будут на какое-то время отрезаны от связи. Последующее отсутствие приказа выполнить задание или возвратиться, как, впрочем, и каких-либо других приказов, может найти очень простое объяснение: вражеский удар. И это совершенно понятно с учетом беспрецедентности подъема самолетов в воздух и прочих обстоятельств, подкрепляющих уверенность в том, что был нанесен удар.

По моим представлениям, в результате ложной тревоги, сочтенной достаточно серьезной, чтобы поднять в воздух тактические силы на любой базе в тихоокеанском регионе, а может быть, и в любом другом районе мира, где тип боеприпасов не позволял регулярно тренироваться в осуществлении взлета, некоторые пилоты в воздухе с термоядерными бомбами на борту вполне могли решить, хотя они и не получили приказа о выполнении боевого задания, что началась всеобщая ядерная война и приказ действовать не поступает из-за нарушения связи.

Таким образом, за приказом на взлет может последовать сильный взрыв на американской авиабазе и отсутствие связи, обусловленные именно реальным подъемом в воздух множества самолетов с ядерным оружием, которое, как известно, не отличается максимальной безопасностью. На практике вероятность таких событий, которые по отдельности маловероятны, но взаимосвязаны, может резко возрастать.

Если ложные тревоги, приводящие к заблаговременному взлету самолетов, являются распространенным явлением на театре военных действий или даже в мире, то большое количество задействованных авиабаз и самолетов должно резко повышать вероятность случайного взрыва. Даже если первоначальный взлет происходит по инициативе начальника всего лишь одной авиабазы, то сильный взрыв – особенно такой, который вызывает отключение каналов связи, – может привести к заблаговременному взлету самолетов в других местах и, следовательно, повысить вероятность второго взрыва. А любое такое событие способно повлечь за собой прекращение связи.

Из опыта службы в Корпусе морской пехоты я хорошо знал, как в армии интерпретируют приказы и воинский долг, а многочисленные разговоры с высокопоставленными офицерами ВВС еще больше убедили меня в том, что в такой ситуации многие пилоты сочтут своим долгом выполнить назначенную миссию, т. е. военную задачу, в нарушение буквы приказа ждать однозначной санкции сверху. Они будут думать, что такая санкция вряд ли поступит, если вражеский удар нанесен после их взлета. Таким образом, приказ командира о заблаговременном взлете может невольно оказаться равносильным приказу на выполнение боевого задания.

Когда я представлял эти аргументы опытным штабным офицерам на разных командных пунктах и авиабазах в тихоокеанском регионе, ничего обнадеживающего в ответ не слышал. Они считали их непривычными, но вполне реальными. Никто из них не сказал, что я упускаю из виду нечто, снижающее вероятность представленной катастрофической цепочки событий.