Марья Карповна - [16]
V
Непреодолимая сила влекла Алексея на задворки большого дома, туда, где располагались службы и спальные помещения для дворовых людей – для мужчин и для женщин отдельно. Его тянуло туда с самого приезда, но всякий раз он запрещал себе поддаваться искушению. А вот сегодня ноги сами понесли его в этом направлении, и он не стал сопротивляться…
Там, в глубине сада, в стороне от домов для дворни, за изгородью стояла отдельная изба: обиталище Марфы, бывшей няньки господских детей. Теперь они стали взрослыми, ей уже не нужно было никого воспитывать, и у старушки не стало других обязанностей, кроме как выращивать на своем клочке земли лекарственные травы. О ней говорили, что она немножко ворожит, но подобные занятия вовсе не мешали ей усердно посещать церковь. Даже отец Капитон не решался упрекнуть эту свою прихожанку за то, что она лечит больных заговорами. Марфа много раз совершала паломничество по святым местам и из каждого паломничества возвращалась со святынями, которые потом бережно хранила в сундучке: тут были пузырьки со святой водой, лоскутки чудотворных риз, волоски святых чудотворцев…
В детстве – даже тогда, когда Марфа уже перестала нянчить его, – Алеша любил пробираться в ее логово, где пахло сухими грибами, мочеными яблоками, гвоздикой и заплесневелым хлебом. Этот аромат до сих пор царил здесь: он почувствовал знакомый запах, едва ступив на порог избы. Марфа, сидя за столом, толкла в ступке травы. Увидев молодого барина, она улыбнулась, и от этой улыбки морщинки разбежались по всему лицу старушки. Она с трудом встала, пошатнулась: для слабых щиколоток грузное, укутанное в тряпье тело было чересчур тяжелым – и, опираясь на воспитанника, поцеловала его в левое плечо.
– Вот ты и со мной, мой ненаглядный! – забормотала Марфа. – Не забыл, значит, старую няньку! А тебе у меня и выпить-то нечего…
– Мне и не нужно, не хочется, – ответил Алексей. – Я ведь, проходя мимо, зашел только повидаться с тобой. Что это ты там делаешь?
Она снова уселась, взяла в руки пестик и проворчала:
– Будет настойка от боли в животе, Дуняша попросила. Вот что значит прислуживать у барского стола… Слишком много хватает с блюд, когда несет их в буфетную! Все объедки подбирает! Вчера у вас был большой праздник – пили, пели, плясали… Это хорошо. Куда как хорошо! Барыня думает, ее исцелили молитвы отца Капитона… Что ж, она просто не ведает, что я тут делала для нее в своем уголке…
– Что же ты делала?
– При свете луны читала заговоры, которые принесли твоей матушке облегчение, и плевала в сторону Константинополя.
Алексей с трудом сдержал смех.
– Отчего же именно Константинополя?
– Потому что там – родина неверных. Все зло приходит оттуда.
– И ты знаешь, в какой стороне Константинополь?
Марфа передернула плечами, укрытыми ворохом грязных, замызганных платков.
– Еще бы не знать! Во-он там, пониже! На юге. Там, где столько наших померло! Ну, и… я говорила то, что надо, плевала, куда надо, вот матушкина болезнь и улетучилась… И ей выпало на долю совсем другое – большая радость…
– Какая радость?
– Так ведь Левушка и Агафья Павловна!
– А-а-а… Ну да… Ты считаешь, что это большая радость?
Она помолчала. Озабоченно наморщив лоб и согнувшись над столом, старуха продолжала толочь травы в ступке. Откуда только в ней бралось столько энергии?
– Господь благословляет всех брачующихся, – наконец ответила Марфа.
– Но испытание временем выдерживают не все… – возразил Алексей. – Ну, а ты сама – ты бы разве Агафью выбрала для Левушки?
Марфа минутку поколебалась, но в конце концов ответила с тяжелым вздохом:
– Нет, мой ненаглядный!
– Вот-вот. Интересно, какого черта наша матушка так поступила!
– Не поминай нечистую силу, петушок ты этакий! Наверное, Марья Карповна хорошенько подумала, прежде чем принять решение.
– Даже не посчитавшись с чувствами моего брата!
– Ей лучше знать, кто кому подходит…
– Почему это?
– Она тут хозяйка, госпожа надо всеми. Разве пастух, выбирая место для пастбища, спрашивает баранов, где они хотят щипать траву?
– Может, я и баран, но лично мне донельзя претит дух, царящий в Горбатове, – проворчал Алексей, постукивая сжатым кулаком правой руки по раскрытой ладони левой.
– Здесь нисколько не хуже, чем в других местах, – снова пожала плечами Марфа.
– Хуже! Гораздо хуже! И мать очень переменилась. Она становится все более властной, нетерпимой…
– Ну, и что ты хочешь – годы-то идут, а с годами и хрен становится острей!
– А какой она была при жизни отца?
– Тоже не слишком приятной, дружочек… Устраивала ему такую жизнь… куда как не сладкую… Беда, если ее не послушается! Помню, однажды батюшка твой изменил матушке с дворовой девкой. Так Марья Карповна забрала у него всю обувь – все сапоги его, забрала и выбросила в пруд. Ну и чего добилась? Пошел он к своей девке босиком, а осень ведь стояла на дворе, холодно было. Вот и схватил простуду. А грудь у него была слабая. Говорят даже, что оттого Иван Сергеевич-то и помер!
– Какая гнусная история! Господи, как хочется уехать!
– Если уедешь, пожалеешь об этом. Оставайся, Алешенька! Господь поможет, и ты перестанешь бунтовать. Я это чувствую. И помолюсь за тебя. Сначала Господу Богу. А потом другим.
Кто он, Антон Павлович Чехов, такой понятный и любимый с детства и все более «усложняющийся», когда мы становимся старше, обретающий почти непостижимую философскую глубину?Выпускник провинциальной гимназии, приехавший в Москву учиться на «доктора», на излете жизни встретивший свою самую большую любовь, человек, составивший славу не только российской, но и всей мировой литературы, проживший всего сорок четыре года, но казавшийся мудрейшим старцем, именно он и стал героем нового блестящего исследования известного французского писателя Анри Труайя.
Анри Труайя (р. 1911) псевдоним Григория Тарасова, который родился в Москве в армянской семье. С 1917 года живет во Франции, где стал известным писателем, лауреатом премии Гонкуров, членом Французской академии. Среди его книг биографии Пушкина и Достоевского, Л. Толстого, Лермонтова; романы о России, эмиграции, современной Франции и др. «Семья Эглетьер» один роман из серии книг об Эглетьерах.
1924 год. Советская Россия в трауре – умер вождь пролетариата. Но для русских белоэмигрантов, бежавших от большевиков и красного террора во Францию, смерть Ленина становится радостным событием: теперь у разоренных революцией богатых фабрикантов и владельцев заводов забрезжила надежда вернуть себе потерянные богатства и покинуть страну, в которой они вынуждены терпеть нужду и еле-еле сводят концы с концами. Их радость омрачает одно: западные державы одна за другой начинают признавать СССР, и если этому примеру последует Франция, то события будут развиваться не так, как хотелось бы бывшим гражданам Российской империи.
Личность первого русского царя Ивана Грозного всегда представляла загадку для историков. Никто не мог с уверенностью определить ни его психологического портрета, ни его государственных способностей с той ясностью, которой требует научное знание. Они представляли его или как передовую не понятную всем личность, или как человека ограниченного и даже безумного. Иные подчеркивали несоответствие потенциала умственных возможностей Грозного со слабостью его воли. Такого рода характеристики порой остроумны и правдоподобны, но достаточно произвольны: характер личности Мвана Грозного остается для всех загадкой.Анри Труайя, проанализировав многие существующие источники, создал свою версию личности и эпохи государственного правления царя Ивана IV, которую и представляет на суд читателей.
Анри Труайя – знаменитый французский писатель русского происхождения, член Французской академии, лауреат многочисленных литературных премий, автор более сотни книг, выдающийся исследователь исторического и культурного наследия России и Франции.Одним из самых значительных произведений, созданных Анри Труайя, литературные критики считают его мемуары. Это увлекательнейшее литературное повествование, искреннее, эмоциональное, то исполненное драматизма, то окрашенное иронией. Это еще и интереснейший документ эпохи, в котором талантливый писатель, историк, мыслитель описывает грандиозную картину событий двадцатого века со всеми его катаклизмами – от Первой мировой войны и революции до Второй мировой войны и начала перемен в России.В советское время оригиналы первых изданий мемуаров Труайя находились в спецхране, куда имел доступ узкий круг специалистов.
Федор Михайлович Достоевский – кем он был в глазах современников? Гением, величайшим талантом, новой звездой, взошедшей на небосклоне русской литературы, или, по словам Ивана Тургенева, «пресловутым маркизом де Садом», незаслуженно наслаждавшимся выпавшей на его долю славой? Анри Труайя не судит. Он дает читателям право самим разобраться в том, кем же на самом деле был Достоевский: Алешей Карамазовым, Свидригайловым или «просто» необыкновенным человеком с очень сложной судьбой.
В повести Александры Усовой «Маленький гончар из Афин» рассказывается о жизни рабов и ремесленников в древней Греции в V веке до н. э., незадолго до начала Пелопоннесской войныВ центре повести приключения маленького гончара Архила, его тяжелая жизнь в гончарной мастерской.Наравне с вымышленными героями в повести изображены знаменитые ваятели Фидий, Алкамен и Агоракрит.Повесть заканчивается описанием Олимпийских игр, происходивших в Олимпии.
В том избранных произведений известного датского писателя, лауреата Нобелевской премии 1944 года Йоханнеса В.Йенсена (1873–1850) входит одно из лучших произведений писателя — исторический роман «Падение короля», в котором дана широкая картина жизни средневековой Дании, звучит протест против войны; автор пытается воплотить в романе мечту о сильном и народном характере. В издание включены также рассказы из сборника «Химмерландские истории» — картина нравов и быта датского крестьянства, отдельные мифы — особый философский жанр, созданный писателем. По единодушному мнению исследователей, роман «Падение короля» является одной из вершин национальной литературы Дании. Историческую основу романа «Падение короля» составляют события конца XV — первой половины XVI веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
1920 год. Масштабные социальные потрясения будоражат Европу в начале XX века. Толпы эмигрантов устремились в поисках спасении на Запад из охваченной пламенем революционной России. Привыкшие к роскоши и беспечной жизни, теперь они еле-еле сводят концы с концами. Долги, нужда, а порой и полная безнадежность становятся постоянными спутниками многих беженцев, нашедших приют вдалеке от родины. В бедности и лишениях влачит полунищенское существование и семья Тарасовых: глава семейства приносит в дом жалкие гроши, мать занимается починкой белья, старший брат главного героя книги Шура – студент, сестра Ольга – танцовщица.На фоне драматических событий столетия разворачивается судьба Льва Тарасова.
Вашему вниманию предлагается очередной роман знаменитого французского писателя Анри Труайя, произведения которого любят и читают во всем мире.Этаж шутов – чердачный этаж Зимнего дворца, отведенный шутам. В центре романа – маленькая фигурка карлика Васи, сына богатых родителей, определенного волей отца в придворные шуты к императрице. Деревенское детство, нелегкая служба шута, женитьба на одной из самых красивых фрейлин Анны Иоанновны, короткое семейное счастье, рождение сына, развод и вновь – шутовство, но уже при Елизавете Петровне.